Инструментами реализации глобальных политтехнологий и давления на Россию стали крайне одиозные проекты. Их можно уверенно считать компонентами технологий расчеловечивания и культурного перепрограммирования, — считает доктор политических наук директор Института стратегических исследований и прогнозов РУДН Георгий Филимонов.

Конструирование общественного, в первую очередь – молодежного, сознания занимает особое место в арсенале методов и средств американских стратегов по реализации внешнеполитических задач США, эффективным инструментом достижения которых стали технологии «ненасильственного» захвата власти и смены режимов. Подмена культурных кодов, уничтожение ценностного фундамента, рассеивание морально-психологического и духовного потенциала для сопротивления – стратегические направления работы, создающие основу для проектирования Вашингтоном нового миропорядка при помощи организации «цветных» революций.

Социальная инженерия получила развитие после Второй мировой войны в США и Великобритании – изначально в рамках проектов ЦРУ и МИ-6, а затем эволюционировала в новое научно-прикладное направление. Реализация таких инициатив осуществлялась Тавистокским институтом социальных отношений и рядом других небезызвестных англосаксонских «мозговых трестов».

Основанный в 1946 году при поддержке Фонда Рокфеллера Тависток заслуживает особого внимания. Институт получил известность благодаря проектам социального, культурного, информационного моделирования общества через воздействие на молодежь (использование СМИ как информационного оружия).

Так, создавались «иконы» массовой культуры, проектировались новые субкультуры, формировалась новая понятийная среда, проводились эксперименты по повышению эффективности воздействия СМИ на массовое сознание, в том числе с использованием психотропных и наркотических средств. По данным зарубежных исследователей (У. Энгдаль, Д. Эстулин и другие), внедрение в молодежное сознание новой музыкальной моды также сопровождалось распространением наркотиков. Один из ярких примеров – рок-фестиваль «Вудсток» 1969 года и движение «детей цветов» (хиппи).

Инструментами реализации глобальных политтехнологий и давления на Россию стали крайне одиозные проекты, которые можно уверенно считать компонентами технологий расчеловечивания и культурного перепрограммирования. Среди наиболее красноречивых иллюстраций: легализация однополых браков и усыновление такими парами детей (российский закон о запрете пропаганды гомосексуализма среди несовершеннолетних вызвал всплеск западных нападок под вывеской «нарушения прав человека» – банальный инструмент внешнеполитического давления).

Сексуальное воспитание в школах – крайне тревожный пример, когда с младенчества вбивается мысль о естественности однополых браков. Причем это является частью образовательной политики ряда стран Евросоюза. Посещение уроков обязательно, в случае отказа школьников от их посещения законом предусматривается ответственность для родителей. Пример – скандалы и общественное сопротивление в ФРГ. Популяризация течений типа Сhildfree (пропаганда ненужности деторождения) – также атрибут современной «параллельной реальности». Ювенальная юстиция, проявляющаяся в открытом прессинге родителей, насильственном и безосновательном изъятии детей из семьи, – тоже инструмент управляемого разрушения традиционных семейных ценностей.

Новым этапом строительства «инновационной» западной социокультурной среды вполне могут стать педофилия и инцест, о чем неолибералы в Европе заговорили серьезно… И это, к сожалению, не шутка и не просто плод маниакальных фантазий «демократизаторов». Это создающаяся для нас новая реальность. При этом необходимо учитывать, что подобные операции проще всего реализовать в «толерантном» обществе, в котором размыты фундаментальные ценности и отсутствует иммунитет к контркультурной агрессии в сердце общества.

Обобщением взглядов социальных инженеров на легализацию запретного явилась реально работающая технология так называемых окон Овертона (автор – американский социолог Дж. Овертон). В России эту тему подробно анализировали Н. В. Стариков и Н. С. Михалков. В качестве шокирующего примера выбран феномен каннибализма.

Это выглядит примерно так: на начальном этапе идея совершенно неприемлема в обществе. Первое движение «окна» – перевести тему из области немыслимого в область радикального (привлекаются авторитетные ученые, влияющие на общественное мнение). Результат – отвратительная тема детабуирована и введена в оборот. Дальше каннибализм переводится из радикальной области в сферу возможного, затем с территории допустимого в область рационального.

Популяризация темы поддерживается массовой культурой и СМИ. Далее происходит перевод из категории популярного в сферу политики, и принимаются законы, нормативно фиксирующие «естественность» явления. В результате деструктивные антисоциальные отклонения становятся нормой, рушатся духовно-нравственные опоры человеческого бытия.

Результатом воплощения этих шагов становится слабое, лишенное исторической памяти, управляемое извне общество «биороботов» – благодатная база для экспериментов по нагнетанию коллективного безумия по украинскому сценарию. И Россия на этом фоне остается главным бастионом противодействия проектам «революционной» социально-политической инженерии.

Источник: РИА «Иван-Чай»