От редакции Русского Поля: В одной из бесед Геннадий Григорьевич, чтобы обрисовать масштаб проблемы, связанной с аварийным состоянием купола Оперного театра в Новосибирске, произнёс, на первый взгляд, афористичную фразу:

«Трагедия, которая произошла в торговом центре «Зимняя вишня» в Кемерово, может оказаться просто цветочками по сравнению с тем, что может произойти в Новосибирске».

Как-то незаметно, скучно и непразднично прошло официальное семидесятипятилетие дорогого нам «Сибирского Колизея» — Новосибирского государственного академического театра оперы и балета. И дело не только в коронавирусе, но и в безответственности местных и государственных служб, отвечающих, как за охрану нашего «культурного наследия», так и за обеспечение его эксплуатационной надежности.

При попустительстве местных властей в течение десятка лет к руководству оперного театра и его ремонтно-восстановительными работами были допущены не местные профессионалы, а «варяги» — геологи, «банановые короли» и жена известного чиновника, занимающего высокий государственный пост. Они позволили ремонтные работы на театре выполнять шулерам из Югославии, а также российским столичным дельцам и «специалистам широкого профиля» из братской Средней Азии. И как итог — они сообща создали новосибирцам пародию на памятник архитектуры федерального значения. В декабре 2005 года они позволили сдать объект в эксплуатацию в спешке, незавершенным, доведенным до предаварийного состояния.

Рабочая комиссия, состоящая из 18 доморощенных негодяев, даже не побывав в страшном подкупольном пространстве, но в угоду столичной «заказчице» И. Драчевской и занявшей место после нее И. Барышевой, изволили подписать 30 сентября 2005 года акт рабочей комиссии, а через 25 дней «Акт государственной приемочной комиссии» о приемке в эксплуатацию якобы законченного (так преступная группа завуалировала изуродованный театр) объект.

При этом рабочая комиссия имела в своем арсенале ранее полученные два технических задания на выполнение предстоящих работ и пять различных экспертных заключений на рабочий проект (в том числе 3 от ГлавГосЭкспертизы России). Члены комиссии даже не заметили и не исправили свыше 8 000 грубых ошибок, имевших место в проекте и в натуре. Причем, этот грубейший брак не был отмечен в заключениях экспертиз, а поэтому беспрепятственно появился Приказ № 703, утвержденный 20 мая 2003 года заместителем министра культуры РФ В. Малышевым.

По нашему мнению, даже зам. министра культуры должен знать, что законным заключением экспертизы является то, которое подтверждено наличием дефектных ведомостей и подтверждением компьютерными расчетами требуемой прочности и надежности несущих конструкций здания, выполненных с учетом выявленных дефектов, неравномерностей осадок фундаментов и сейсмических воздействий, в пространственной постановке. Такие расчеты требуется выполнить с помощью двух различных независимых программ.

Финальным аккордом этой безграмотной симфонии явился Приказ № 692 от 2 декабря 2005 года, утвержденный подписью заместителя Председателя федерального Совета по культуре и кинематографии В. Малышевым о сдаче этого незавершенного объекта в эксплуатацию.

Важная деталь: во всей этой предварительной безответственной документальной переписке отсутствовал главный документ – экспертное заключение № 766, только 14 ноября 2005 года подписанное под грифом «Главгосэкспертизы» местным экспертом П. Зиновьевым. Именно в этом разделе проекта имело место свыше 7 000 ошибочных технических решений, (главный конструктор проекта Чугаев В. А.). Нашей претензией к этому документу является отсутствие в нем рецензии специалиста на выполненные расчета несущих конструкций чердачно-купольной системы в требуемом виде, без которых оценить надежность и прочность их невозможно. А поэтому ко всем конструктивным элементам чердачно-купольной системы от экспертов Зиновьева не имелось серьезных замечаний, а в натуре на куполе появилось и сохранилось несколько тысяч технических решений, несоответствующих требованиям строительных и противопожарных норм. Этот факт объясняет, что причиной попустительства является бездеятельность хозяев объекта – Министерства культуры и Генеральной прокуратуры. С 2005 года здание НГАТОиБ находится в недопустимом состоянии, то есть его эксплуатацию следует срочно запретить.

Новосибирцы ждут ответа от Президента России – Кто в стране хозяин?

Как это было? Первый в мире «Синтетический Дом Науки и Культуры» в Новосибирске или «театр неоправданных надежд»

Г. Чибряков, профессор, СГУ ВТ, член Архитектурно-градостроительного совета мэрии г. Новосибирска

Н. Машкин, профессор, НГТУ

С. Шафрай, профессор, НГУАДИ

В. Пискус, НО Союза архитекторов РФ

В. Каратаев, НО ВООПИиК

В. Сорокин, СМИ «Мы и власть»

«Архитектура — это воля эпохи, перенесённая в пространство. Необходимо помнить, что всякая архитектура связана со своим временем. Она может проявлять себя в осуществлении жизненных задач своей эпохи и в условиях своей эпохи. Так было всегда.(Мис Ван Дер Роэ – немецкий архитектор)

Новосибирский государственный театр Оперы и Балета имеет удивительную историю от предпроектного обсуждения его функционального назначения как первого в мире «синтетического зрелищного сооружения» (вместимостью на 3 500 чел.), первоначально названного «Дом культуры и науки», до завершения строительства с расстрелом его руководителей.

Разрешив строить в Сибири самое крупное в мире многофункциональное сооружение, соответствующее городу с населением как минимум в 5 млн. человек, правящая партия в СССР пыталась компенсировать добром то зверство, которое оно позволило во время расстрела царя Николая II и его семьи, в честь которого, по просьбе жителей поселения, в Приобье, в официальный день рождения города (13 декабря 1904 года), ему было присвоено имя царя Николая II – Ново-Николаевск. Это событие большевики простить и допустить не могли.

Вскоре, в 1925 году, из Омска в Ново-Николаевск была переведена краевая власть, и правительство приняло решение построить в нём ряд престижных сооружений – «синтетический» театр, железнодорожный вокзал и др. Также в 1926 году было решено переименовать город в Новосибирск.

Началось мучительное строительство «синтетического театра», без должных средств и проекта. В 1935 году, после возведения массивных стен театра и его огромного тонкостенного безрёберного купола над зрительным залом (диаметром 60 метров и толщиной всего 8 см!), дальнейшее строительство было приостановлено.

Цельного и качественного проекта не было, средств не хватало, и после продолжительного обсуждения на всех уровнях власти было решено исключить из дорогостоящего «проекта» перенасыщение здания механизацией, отказаться от идей планетария, бассейна, библиотеки, научно исследовательского института и других заведений. При этом оказалось, что после отказа от механизированного кольца для перемещения декораций вокруг зрительного зала отпала необходимость и в овальной форме зрительного зала. Однако овальную форму при строительстве оставили и тем самым лишили зрительный зал хорошего обзора и оптимальной естественной акустики.

С этого времени, после реализации новаций и реконструкций, начался долгий, бессистемный и бесконтрольный ремонт и перестройка здания театра, вплоть до настоящего времени, перешедшие в обычное «отмывание» денег.

Даже визуальное сравнение двух известных театров в стране – Большого театра России (с ярусной этажеркой в зале) и Большого театра Сибири (с ярусным ранговым амфитеатром) – позволяет увидеть ряд превосходств в объёмно-планировочном решении столичного театра.

Напомним, что в 1930-1932 годах в стране проводилась серия конкурсов на проекты крупных театров для различных городов (Ростов-на-Дону, Новосибирск, Харьков и др.), вместимостью до 4 тысяч зрителей. При этом их сценографическая организация должна была позволить проводить народные празднества, демонстрации и митинги, спортивные выступления и массивные театрализованные постановки при активном участии самих зрителей (и это без преувеличений).

По продолжительности капитального ремонта, реконструкции и технического переоснащения наш «Большой Театр Сибири» (с 1935 года «Театр Оперы и балета») стал мировым рекордсменом по их срокам – реконструкция продолжается с 1935 года по 2020 год, или 85 лет! Такой бесхозяйственности и попустительства мировая практика строительства ещё не знала.

На это здание государство тратит огромные средства лишь для того, чтобы оно оставалось «выдающимся» и узнаваемым. Как выяснилось, первый в мире огромный железобетонный купол над залом для оперы вообще не требуется функционально, а поэтому он стал подобен флюсу при больном зубе.

В этот период для архитектурно-объёмного решения театра была предложена новая композиция фасадов. Было выявлено, что купол по своим внешним пропорциям низок и будет в перспективе «проваливаться» визуально. Поэтому автор проекта московский архитектор Гринберг предложил над железобетонным куполом выполнить подобие «зонтика», то есть возвести лёгкий, деревянный каркас с криволинейными деревянными серповидными сквозными балками, обшитыми сверху деревянной обрешёткой, по которой затем был смонтирован металлический декор из рельефных чешуйчатых элементов.

Достройка кровельного купола («зонтика») была завершена по эскизному проекту великого русского архитектора академика Щусева, а чердачные сквозные серповидные балки и обрешётка под купол были выполнены по проекту инженера Матери (под руководством профессора Пастернака). В результате пространство между железобетонным куполом и «зонтиком», насыщенное легкосгораемыми материалами, превратилось в своеобразную «зажигательную бомбу». Во внутреннее пространство театра существенные изменения в январе 1935 года внёс московский эксперт архитектор-художник Биркенберг (Москва, мастерская 2).

Чтобы избавиться от эха в зрительном зале, вызванного формой купола, было принято решение об устройстве подвесного потолка в виде многотонной «тарелки», в значительной мере поправившей дефект акустики, но ставшей постоянной угрозой для зрителей. «Опасный» подвесной потолок даже при реконструкциях 2005 года не был доведён до требуемых СНиП прочности и эксплуатационной надёжности. Причём в свое время профессор Пастернак особо предупреждал, что расчётная эксплуатационная нагрузка от подвесного потолка не должна превышать 30 кг на м² (именно под эту максимальную нагрузку рассчитаны тросы, несущие потолок). Отметим, что после ремонта 2005 года нагрузка от подвесного потолка была значительно увеличена!

23 мая 2002 года под руководством бывшего министра культуры РФ Швыдкого, представителей местной власти и дирекции НГАТОиБ было принято решение: передать функции Государственного заказчика руководству НГАТОиБ для финансового обслуживания контрактов, заключенных ФГУ по капитальному ремонту, и для комплексных решений вопросов по федеральной целевой программе. Директором ФГУ «Учреждение по реконструкции объектов культуры НСО с 14.12.2001 была назначена (без конкурса!) Ирина Драчевская – жена полпреда президента РФ в Сибирском Федеральном округе, а вскоре здание НГАТОиБ было передано в подчинение Министерства культуры РФ, после чего все областные учреждения, контролирующие строительство в НСО, утратили свои гособязанности относительно здания театра. Зато И. Драчевская, к сожалению, не имеющая навыков и должных знаний по реконструкции таких грандиозных объектов, стала «хозяйкой денежного сундука». Вскоре она набрала себе послушную команду, которая также была не из опытных специалистов, а из людей даже с сомнительной репутацией.

Чтобы создать видимость серьёзной проработки огромного комплекса восстановительно-реконструкционных работ на памятнике архитектуры федерального значения, по просьбе И. Драчевской, постановлением главы администрации Новосибирской области № 592 от 29.06.2002 был создан консультативно-технический совет по ремонту и реконструкции НГАТОиБ. В состав этого совета вошло 18 человек, а его председателем был избран В. Колтунов, широко «известная» в городе личность с утраченной репутацией.

Напомним, что журналист Ю. Тригубов в газете «Новая Газета», выпуск № 39 за 3-9 октября 2001 год, в статье «Почему Валерию Колтунову не дают «посадку»?» рассказал об уголовном деле Колтунова, связанном со строительством другого объекта – Новосибирского международного аэровокзала в Толмачёво. Строительство международного аэровокзала вела АООТ «ТрансСибАвиа», созданная бывшим заместителем председателя Новосибирского горисполкома В. Колтуновым. Вместо строительства нового здания властью области была придумана реконструкция существующего пункта обработки багажа самолетов Ил-96, из которого «умельцы» и соорудили международный аэровокзал. Те, кто вылетал из международного аэропорта, помнят длинный спуск из аэровокзала на посадку в автобус, доставляющий пассажиров до самолёта, — здесь ранее планировалась установка транспортёрной ленты для сортировки багажа, а строительство аэропорта предполагалось в другом месте.

Ю. Тригубов в 2001 году писал: «Когда международный терминал всё же сдали в эксплуатацию в 1998 году, последняя третья кровля не на шутку потекла. Внутри здания был практически полностью испорчен подвесной потолок, пришли в негодность полы и мебель в зале VIP. Уже после сдачи терминала в эксплуатацию начались обрушения фасадных финских стёкол. На протяжении всех лет, пока шло строительство международного терминала, директор «ТрансСибАвиа» пользовался неизменным покровительством власти! Результатом его «активной» работы стала передача в суд уголовного дела против Колтунова…

Находясь в ожидании суда «под подпиской о невыезде», бывший директор «ТрансСибАвиа» Колтунов не терял надежды на благополучный исход дела. Его видели в обществе И. Драчевской, которая возглавила реконструкцию НГАТОиБ. В итоге ее эксперимент с полуторамиллиардной суммой, выделенной Правительством на ремонт НГАТОиБ исполнителям работ Драчевской, Матвееву, Мездрич и Колтунову, завершился печально…».

Злые языки утверждали, что Ирина обладала «врождённым» талантом стратега! Известно, что для достижения своих «творческих» задумок она подключила тяжелую артиллерию — чиновников из «высших кругов» столицы.

Её работа находилась под большим «вниманием» министра культуры М. Швыдкого. Поэтому местных специалистов не удивило введение ею в состав технического совета по ремонту театра даже местного эксперта П. Зиновьева (по законодательству исполнитель и эксперт не могут быть одним и тем же лицом!). Этот «стратегический ход» вскоре оправдался.

Напомним, что в Постановлении главы администрации НСО № 592 от 29.06.2001 П. Зиновьев значился скромным начальником Государственной территориальной вневедомственной экспертизы НСО. Но когда от него, рядового члена технического совета по ремонту НГАТОиБ, потребовалось пожертвовать свой честью (он видимо надеялся на своих покровителей), он любезно предоставил «спасательный круг» группе, «разбазарившей» 1,5 млрд. рублей, выдав ей желаемое Экспертное заключение. Договорной срок окончания работ неумолимо приближался, а незавершенных работ у «горе-строителей» оставалось очень много, о чём свидетельствует ряд фотографий, сделанных членами НТС во время экспресс-экспертизы.

Важная деталь: проект 1.22/02.02 – 1 – КС (Чердачно-кровельная система, система купола) в производство работ поступил без экспертизы 22.03.2004 за подписью В. Винникова. Экспертное заключение № 766 за подписью П. Зиновьева появилось с большим опозданием, 19.11.2005, после того, как на объекте выявилась масса грубых ошибок!! Стало очевидно, что такая экспертиза носила «условный» характер, а эксперту нужно было помнить, что под куполом на спектаклях, фактически рискуя жизнью, сейчас собирается около 1800 взрослых и детей… При этом, он смело (?!) взял на себя ответственность за жизнь и здоровье зрителей театра, прекрасно зная (как член команды) о том, что в низкокачественном проекте ремонта была уйма «преступных» ошибок, нарушающих эксплуатационную надёжность конструкций зрительного зала. Увы, и по сей день отсутствует целостный комплексный проект реконструкции театра с полноценными разделами и сводной сметой.

Дело в том, что когда до договорного срока окончания работ оставалось мало времени, на объекте началось массированное отступление от проекта. Главный Заказчик – дирекция ФГУ во главе с И. Драчевской и директором ФГУК «НГАТОиБ» Б. Мездрич, пренебрегая техническими рекомендациями ЦНИИСК им. Кучеренко (и самого же эксперта П. Зиновьева!), проигнорировали предписание МЧС России, управления государственной противопожарной службы НСО в лице его главного государственного инспектора НСО по пожарному надзору В. Кочеткова, который в письме № 5292911от 02.12.2004г. в адрес Начальника Управления (инспекции) государственного архитектурного надзора администрации НСО В. И. Ивлева, предупредил, что самая ответственная за безопасность зрителей конструктивная система чердачного пространства выполняется с грубейшими нарушениями.

Он информировал: «По результатам проведённых мероприятий по контролю со стороны управления Государственного надзора генподрядчику (И. Драчевской) ранее было вручено предписание от 30 ноября 2004 г. №1 на приостановление работ по монтажу покрытия, а также в отношении должностных лиц организации – проектировщика по факту нарушения противопожарных требований, действующих строительных норм и правил при проектировании покрытия, возбудить административное дело (протокол от 10.11.2004 №20.21)».

Однако, не смотря на предписания, Драчевская (вместе с Мездричем и Матвеевым) не выполнили крайне необходимые обследования несущих конструкций театра. А ведь ещё в марте 1936 года в Москве выдающийся архитектор СССР академик Б. Бархин на расширенном техническом совещании по существу определил причину «хронического заболевания» Новосибирского театра Оперы и Балета:

«Несколько лет тому назад появился проект самого крупного в мире театра необычного типа и необычного вида. Недостаточно «провентилировав» этот проект в Москве, сибиряки приступили к его реализации. Когда надо было воплощать решение в натуре, связанное с видимостью, планетарностью и акустикой, выяснилось, что на данном этапе развития нашей отечественной науки осуществить замысел авторов проекта не представляется возможным. В создавшейся еще тогда ситуации поменять технические решения в части отказа от классического амфитеатра и создание ярусной этажерки, обеспечивающей качественную акустику, требуемые параметры для оперного и балетных процессов, стало в реальных условиях практически невозможным. Ограничились устройством подвесного декоративного потолка, который, бесспорно дал положительный эффект, но не решил проблему в целом».

Приближался договорной срок окончания работ по ремонту театра Оперы и Балета (декабрь 2005 года). В это время Драчевская поняла невозможность получения необходимого ей заключения экспертов ГлавГосЭкпертизы на проект низкого качества, с большим количеством грубых технических ошибок и нарушением строительных и пожарных норм.

События развивались так:

— Первая попытка Драчевской получить в Москве нужный ей документ завершилась неудачно. В заключении Главгосэкспертизы России № 195-03 /ГГЭ – 0273 от 31 марта 2003 года были указаны замечания к проекту и требования об их устранении. Однако времени для устранения ошибок у нее практически не было.

— Имея поддержку министра культуры Швыдкого, Драчевская смогла добиться второй экспертизы. 24 апреля 2003 года она имела на руках заключение № 269-03/ГГЭ-0273/05, утверждённое зам. начальника Главгосэкспертизы России Ю. Мельниковым. В выводах было указано, что утверждаемая часть рабочего проекта рекомендуется к утверждению, но с условием доработки рабочей документации, с учётом замечаний предыдущей экспертизы.

Однако Драчевской удалось договориться с министерством Культуры РФ об утверждении проекта реконструкции театр, без исправления замечаний предыдущей экспертизы!

20.05.2003 появился приказ № 703 «Об утверждении рабочего проекта реконструкции, технического перевооружения и завершения капитального ремонта НГАТОиБ». Данный приказ был утверждён зам. министра культуры В. С. Малышевым. Удивляет, что зам. министра не знал, что памятники культуры Федерального значения не должны подвергаться реконструкции, а могут только реставрироваться…

Кроме того, в этом приказе было много ложного:

— во-первых, было указано, что проект разработан югославской фирмой, но в постановлении МВД РФ (ГУВД № 32/866 от 16.06.2006) отмечалось, что в 2003 году контракт с югославами уже был расторгнут (причем югославы не вернули предоплату за проект, который ими не был вовремя представлен);

Даже постановление об отказе в возбуждении уголовного дела за подписью и.о. начальника КМ ГУВД НСО полковника Кочнева от 16.06.2006 подтверждает грубейшие нарушения законов И. Драчевской. Так, при выборе генерального проектировщика у Югославской компании «Неймар Инжениринг Сотрус Лимитед» отсутствовала лицензия на осуществление деятельности, связанной с обследованием состояния, консервацией и ремонтом памятников истории и культуры. При этом И. Драчевская обязана была знать, что указом президента РФ от 08.04.1997 № 305 участник конкурса должен обладать необходимой квалификацией, которая подтверждается лицензией. Однако указанная зарубежная организация не только была допущена до конкурса, но и победила. Далее, эта Югославская компания получила оплату за свою работу, но работу не выполнила и деньги не вернула, что вызывает естественные подозрения в сговоре.

— во-вторых, даже в названии документа было указано, что ремонт завершается, а на самом деле ремонт продолжается и по сей день.

Однако с таким «солидным набором» документов откровенно слабого проекта не согласилась экспертная комиссия Минэкономразвития РФ, которая 27.05.2003г. вынесла своё заключение на утверждаемую часть рабочего проекта НГАТОиБ, указав на необходимость исправить замечания предыдущих экспертиз!!

В этой экстремальной ситуации Драчевская вспомнила о «домашнем» эксперте Зиновьеве(члене её технического совета), как биатлонист вспоминает о последнем патроне перед штрафным кругом…

Наделив Зиновьева полномочиями ГлавГосЭкпертизы РФ (У ГГЭ РФ по НСО) ею было наконец получено «желаемое» заключение № 766 от 18.11.2005, в котором местные эксперты написали, что «…рабочая документация чердачно-кровельной системы купола рекомендуется к утверждению Заказчиком» (!!) Поражает этот скрываемый произвол – практически это заключение уже не было нужным, та как работы на здании НГАТОиБ (федеральный объект) ранее, 30 сентября 2005 года, уже были аттестованы актом рабочей комиссии без экспертизы. Ремонтные работы были реализованы с массой ошибок, однако через 14 дней после зиновьевского документа, 25 ноября 2005 года, появился акт государственной приёмной комиссии на этот незавершённый, изуродованный памятник архитектуры. И как завершающий документ, 2 декабря 2005 года приказом № 692 за подписью зам. руководителя Федерального агентства по культуре и кинематографии В. Малышева, объект был введён в эксплуатацию. Нас возмущает, как это стало возможным, что объект не гарантирует эксплуатационную надёжность, изуродован и ограблен?!

Важный факт. Заключение по рабочей документации обычно даётся до начала работ (!!), а не после их выполнения, соответственно этот подложный документ уже никак не мог повлиять на низкое качество ранее выполненных работ. Объект по настоящее время остался незавершённым и в предаварийном состоянии, поэтому настаиваем на том, что следует срочно приостановить показ спектаклей, провести экспертизу несущих конструкций театра и довести его до требуемой эксплуатационной надёжности.

Подводя итог вышеизложенному, уточним какой финансовый и материальный ущерб был нанесён городу и его жителям «горе-реконструкторами» и «варягами» при очередном ремонте, руководителями которого были И. Драчевская, Матвеев и Мездрич:

1. Здание в незавершенном состоянии было сдано в эксплуатацию, что подтверждают десятки фотографий, выполненных с натуры. При этом имеются фальсифицированные акты приёмки работ (акты подготовлены на основании заключения новосибирского эксперта П. Н. Зиновьева под грифом ГЛАВГОСЭКСПЕРТИЗЫ РФ по НСО № 766 от 18.11.2005), который ранее, был включён в состав консультационно-технического совета по ремонту и реконструкции НГАТОиБ (постановление № 592 от 29.06.2001) в должности начальника государственной территориальной вневедомственной экспертизы НСО. Соответственно, он не имел права давать экспертное заключение на объект, в строительстве которого принимал участие.
2. С купола театра исчезло около 200 м² ценного декоративного покрытия (в виде объёмных чешуек из нержавеющей стали), выполненных по проекту академика Щусева. На наш официальный запрос ответил бывший начальник государственной комиссии по охране объектов культурного наследия НСО А. Кошелев, пояснив: «Согласно ответа ГАУ НСО НПЦ, какие-либо документы по сокращению площади декора (накладных алюминиевых элементов купола) в архиве ГАУ НСО НПЦ отсутствуют». То есть может иметь место хищение дорогостоящих элементов декора.
3. Самовольно (без должного обоснования и требуемых статических расчётов несущих конструкций), по воле И. Драчевской был перегружен (превышены допустимые эксплуатационные нагрузки) основной конструктивный элемент зрительного зала – железобетонный купол, что нарушило его требуемую эксплуатационную надёжность как в части прочности, так и в части пожарной безопасности (теперь на него опирается вместо однослойного, лёгкого кровельного покрытия многослойная, пожароопасная и утяжеленная кровельная система). Теперь посещение оперного театра стало «русской рулеткой»: то ли обрушится, как кафе в Академгородке Новосибирска, то ли сгорит, как Кемеровская «Зимняя вишня»? Пока же Бог бережёт гостей театра…
4. По сведениям НИПСП «Рекон», после ремонта 2005 года внешний купол просел на 1,8 метра, а в 2000 — 2001 годах на нём уже были локальные обрушения, то есть на куполе от перегруза происходит изменение геометрической формы, вызывающее перераспределение усилий — надёжность конструкции утрачивается. Возможно обрушение.
5. Ошибочно ранее запроектированный подземный вентблок 24х24х10 м, находившийся в границах территории театра, не эксплуатируется, засыпан сверху землёй и превратился в емкость с водой, которая подтапливает фундамент театра. Из-за неравномерности просадки фундамента может произойти разрушение опорного кольца железобетонного купола. Требуется определить дальнейшую судьбу вентблока и найти виновных.
6. Из зрительного зала исчезли высококачественные (с точки зрения акустики) дубовые кресла с подушками, начиненными конским волосом, под видом их ремонта. Их заменили «упрощёнными» звукопоглощающими креслами — акустика в зале ухудшилась. Исчезли также и дубовые оконные витражи в концертном зале (заменены на «упрощенные»), а все дубовые двери заменены на пластмассовые.
7. Из интерьеров театра (при очередном директоре – Кехмане) исчезли десятки стендов с тематикой по истории формирования творческой труппы «Сибирского Колизея», не работает музей, а театр превратился в «лавку по торговле спиртными напитками» (в присутствии детей!). Теперь Чайковскому и Верди подвыпившие зрители могут подпевать из зала…
8. По воле далеко не самых квалифицированных специалистов (под руководством Кехмана) выполнена перепланировка в зрительном зале на 2000 мест: нарушен профиль линии кресел, приподнят партер, что ухудшило архитектурную акустику. Устранена дорогостоящая аппаратура свето и звукокорреляции. Почему такие решения, в том числе меняющие внутренний образ архитектурного памятника федерального значения, были приняты единолично, без обсуждения с жителями города и специалистами творческих союзов?
9. Важно, что экс-мэр города В. Ф. Городецкий и руководитель театра Мездрич в 2006 году фактически обманули даже Президента РФ Владимира Путина, предъявив ему во время визита в Новосибирск, незавершённый, искалеченный театр, после так называемого «капитального ремонта и технического переоснащения».

И, как окончательный итог наших возмущений, — почему же бездействуют в НСО и городе Новосибирске инспекции по охране объектов культурного наследия? Почему власти города и области не обращают внимание на реальную угрозу жизни и здоровью гостей театра, исходящей из-за несоответствия требованиям надежности тонкостенного железобетонного купола, а также перегруженного после ремонта 2005 года подвесного потолка? Кто позволяет администрации театра продавать дорогостоящие билеты на спектакли в зале, не соответствующем требованиям эксплуатационной надежности?

Для того, чтобы, наконец-то, окончательно решить проблемы эксплуатационной надежности, а также оптимальной видимости и архитектурной акустики НГАТОиБ, по нашему мнению, необходимо на время вывести театр из ранга федеральных архитектурных памятников для проведения глобальной реконструкции всего здания:

1. Выполнить перепланировку зала с заменой классического амфитеатра на ярусную этажерку (как в лучших театрах мира).

2. Разгрузить тонкостенный железобетонный купол за счет устранения тросов (тяжей), на которых удерживается подвесной потолок.

3. На вновь возведенную ярусную этажерку опереть несущие конструкции перекрытия дополнительного зала, создаваемого под куполом (фото 16). Использование высвобожденных площадей будет дополнительно обосновано.

В России сменилось правительство, министры, прокуроры и судьи, но будет ли воздаяние виновным за причинение вреда, за воровство и халатность при восстановительных работах на здании НГАТОиБ?

Ждем ответы на наши вопросы от государственных властей Новосибирска и области.

Обращение поддерживаем:

М. Колпакова, доктор архитектуры, НГУАДИ

В. Южаков, архитектор, профессор, НГУАДИ

Б. Сысоев, психолог, журналист

А. Балабанов, народ. артист РФ, академик РАИ и МИ

И. Квасницкий, представитель Новосибирского Координационного Совета в защиту общественной нравственности, культуры и традиционных семейных ценностей

К. Молочный, зам. пред. НРО МОО «ИППО»