Год назад в рамках международной акции «Неделя за жизнь 18-23 ноября», она же Михаило-Архангельские дни, в Российской Федерации начался бессрочный сбор подписей за законодательный запрет абортов. Ряд пролайфовских и просемейных организаций провели по всей стране митинги, пикеты, круглые столы, шествия, автопробеги, конкурсы разных уровней и множество креативных мероприятий. В акции участвовало 4 страны: Россия, Украина, Белоруссия и Сербия, 45 регионов РФ, 105 городов, более 300 организаций-партнеров, более 1000 добровольцев. Собрано более 100 000 подписей в поддержку законодательного запрета абортов, абортивной контрацепции, а также вспомогательных репродуктивных технологий.

Название и даты

В этом году, как и в прошлом, «Неделя за жизнь» пройдет 18-23 ноября. Второе ее название, Михаило-Архангельские дни, связано с тем, что 21 ноября Русская Православная Церковь празднует Собор Архистратига Михаила и прочих небесных Сил бесплотных. Русские люди всегда видели в Архангеле Михаиле сокрушителя не только самого нечистого духа, но и всех дел его. Сегодня таким адовым делом является узаконенное в нашей стране массовое детоубийство. Слово «аборт» — этот эвфемизм, прикрывающий неприглядную и зловещую суть «медицинской» «процедуры». Сегодня уже и его заменяют на другой эвфемизм — «прерывание беременности», как будто речь идет о какой-то болезни. Но от разбойничьей сути никакими словами не прикрыться, злодейство смердит и кровоточит даже сквозь совсем уже издевательские — и по отношению к материнству, и к семье — эвфемизмы «права матери» и «планирование семьи».

Первый и последний из дней акции приурочены к трагическим и скорбным датам — годовщинам легализации детоубийства в нашей стране. 18 ноября 1920 г. в РСФСР были узаконены аборты по желанию женщины. 23 ноября 1955 г. в СССР, после сталинского частичного запрета на аборты, при Хрущеве, произошла их повторная легализация по желанию женщины.

Заслуженные кары

С этого времени наше законодательство по абортам почти не менялось. Но нужно помнить, что так было далеко не всегда. До революции аборты строго карались по закону. В прежние века — даже лютой смертной казнью. И сегодня они разрешены далеко не во всем мире. И далеко не везде законодательство по абортам столь же либерально, сколь наше. И после этого мы удивляемся, что Россия, Украина, Белоруссия, Сербия и другие страны русского мира, где разрешены аборты, претерпели столько бед, ужасов и страданий за XX в.! Заслуживаем ли мы вообще чего-то иного, убивая свое будущее и опустошая свои земли более безжалостно и массово, чем ковровые бомбардировки или этнические чистки? Какое право мы вообще смеем возмущаться действиям врагов против нас, если мы сами себе злейшие враги?

Ситуация меняется

К счастью, ситуация в последние годы медленно, но верно стала меняться. За законодательный запрет абортов стали выступать известные и авторитетные церковные иерархи. Появился ряд общественных движений против абортов: это и «Воины Жизни», и «Сопротивление Убийству Детей», и «Божья Воля» и, наконец, в 2013 году возникло широкое движение «ЗА! — запрет абортов», которое было поддержано регионами, а в итоге направление «защита» окончательно оформилось в системное и самостоятельное направление движения «За жизнь». Пусть и осторожно, против абортов стали высказываться и государственные деятели. Совсем недавно на профессиональном съезде региональные уполномоченные по правам ребенка по Северо-Западному федеральному округу постановили обратиться к своему начальнику Павлу Астахову с инициативой о законодательной защите жизни с момента зачатия. Общество если и не готово, то почти готово к запрету абортов. Вот, почему сегодня так необходимо вести сбор подписей за законодательный запрет абортов.

Пока собрано 100 000 подписей. Много это или мало? Мало, учитывая, что это меньше 1% населения России. Был бы 1 млн — было бы, о чем говорить. Но, как говорится, лиха беда начала, соберем и миллион. «Погодите, детки, дайте только срок». Детки, вот, только, к сожалению, подождать не могут. Точнее, те, кто отправляет их на конвейер смерти. Но, с другой стороны, 100 000 подписей — много, учитывая, что сам подобный сбор подписей — это не абсолютная цель, по максимальному достижению которой можно добиться запрета абортов. Это средство напомнить нашему обществу, нашему государству, даже тем людям в Церкви, кто еще не осознал кромешного ужаса детоубийства в полной мере, что настоящее положение вещей ненормально. Мы будоражим общество, пытаемся разбудить его, а не расколоть.

Суицидальный синдром

Что же с нами происходит, что нас перестала ужасать массовая смерть детей?
По странам «Богатого Севера» чудовищным зиянием расползается эпидемия, пострашней тропической лихорадки эбола. Но в отличие от телеужастика, о котором трубят все СМИ, об этом тихом убийце, волокущем и Россию, и западную цивилизацию к истреблению под корень, предпочитают помалкивать…

Горько говорить об этом, но России, существующей в нынешних территориальных пределах и демографических цифрах, отведены буквально десятилетия. Если эта эпидемия не будет остановлена, на карте мира вместо нашей Родины мы получим «ошибку 404» — «страна не найдена».

Болезнь, терзающая наше общество, по сути дела — суицидальный синдром. Речь, конечно, не идет о повальных самоубийствах. Впрочем, и этого хватает. Речь идет прежде всего о нежелании жить как таковом. Весь строй мысли наших современников и соотечественников, да нас самих-то на самом деле, укладывается в формулу: «Работа, дом, работа, могила». С такой программой на уничтожение, мы как цивилизация долго не протянем.
Мы можем жаловаться на кризис, на ужасные социальные условия в нашей стране, на отсутствие помощи от властей, на падение курса рубля, снижение цена на российскую нефть, западные санкции. Мы пытаемся искать причины вовне, тогда как они глубоко внутри. Мы просто не хотим иметь детей, чтобы народ наш ширился в пространстве и времени. Можем лишь ругать мигрантов, которые плодятся быстрее, чем мы, хотя находятся в несравнимо худших условиях. Значит, им эта страна нужнее, чем нам. Значит, они унаследуют эту землю. Нежелание иметь детей, аборты и контрацепция ведут к суицидальному образу мыслей. Но есть и обратная логика: нежелание жить толкает на детоубийство. Потакание страстям рано или поздно заканчивается и человек остается в одиночестве. Раньше мы были как лес, а теперь как одинокие деревья в поле. И никакие экономические санкции тут не при чем.

Культура: то, как было

В начале прошлого века, когда крестьяне были вынуждены перебираться в город, часто семьям с 10-15 детьми приходилось ютиться в одной клетушке. И никто не думал об аборте или контрацепции. Не потому, что не знали, что это такое — знали! Не потому, что страшились наказания за уголовщину. Хотя это именно уголовщина. Причем не просто уголовщина, а постыдная, отвратительная уголовщина. Порою бабки-знахарки давали молодухам «советы» — как луком вытравить младенца из чрева, как в баньке попариться, чтобы выкидыш случился, как «правильно» со скамейки спрыгнуть, травки тоже были разные… Однако народ в подавляющем большинстве считал убийство детей до рождения чудовищным злодеянием, на которое способны лишь выродки, мутанты. Порою роды заканчивались смертью матери, но такая смерть была частью всеобщего жизненного процесса. Если бы вы стали объяснять, что мать можно было бы спасти, надо лишь было сделать искусственный выкидыш, вас бы, в лучшем случае, просто не поняли. Как сейчас наших предков не понимаем мы, ставшие по сути выродками и мутантами. Наши предки имели колоссальную волю к жизни. И чадородие было ее прямым и естественным следствием.

Нашими главными традиционными культурными ценностями, незапротоколированными, разумеется, искони были правда, труд и семья. Правда сказывалась в исполнении должного. Труд понимался не столько как изнуряющая работа, но как сакральный брак с землей, с материей, преображаемой руками мастера, годовая космическая литургия труда. То и другое результировалось в семье. Ибо традиционные семейные ценности — это правда, от века нам завещанная, и труд наш, изначально семейный или семейно-артельный. Еще выдающийся крестьяновед Александр Чаянов писал, что наша традиционная экономика не капиталистическая и не социалистическая, а семейно-трудовая, чадородная. От числа детей зависел размер семейной экономики. Первые годы число едоков сильно превышало число тружеников. Зато потом картина начинала меняться. Правда, труд и семья были именно тем, что подпитывало нашу волю к жизни. У наших предков не было ни телевидения, ни интернета, ни даже радио. Но жить им было существенно интересней, чем нам с вами. Благодаря воле к жизни, народ наш выстоял и под беспощадным натиском большевистского террора, и в кромешном аду всеевропейского — с Германией во главе — нашествия на нас.

Цивилизация смерти: то, как стало

Внешние угрозы и вызовы только сделали нас сильнее. Испытания войной наш народ прошел с честью и достоинством. Драматичней и даже трагичней для русских стало испытание миром. Завидуя западному процветанию, мы незаметно для самих себя, натянули на собственную шею рабское ярмо чуждых ценностей. Вместо правды — выбор, в котором виделась «свобода». Изначально ложный выбор и ложная свобода. «Поколение, выбравшее пепси», может, и «свободно», но не русской свободой-слободой, волей, русской волюшкой. Выбор между кока-колой или пепси-колой — в конечном счете, выбор между мусором и помоями. Вместо труда — потребление. Торгашество, основанное на проценте, по сути дела, экономическая спекуляция. Паразитарное, вампирическое стяжание, драконово обладание. Важным стало не дать людям, а взять от них. «Бери от жизни всё». Это страшная мутация русского народа, имевшая своей финальной частью установление в качестве главной культурной ценности фигуру индивида взамен семьи. Логичный итог. «Свободная» человеко-скотина выбирает беззаботное, бездетное, паразитарное существование, чтобы не делиться ни с кем своим процентом. Такой обладатель-индивид в конечном итоге не хочет делиться не только со своими детьми, но и вообще ни с кем. Жена или муж для такого обладателя-индивида, убивающего своих детей и «живущего для себя», — просто сексуально-экономический придаток. Превращение части из нас в индивидов с либеральными ценностями началось еще во времена хрущевских фестивалей молодежи и студентов, а окончательно завершилось во время Перестройки или несколько позже.

Вот так мы и стали мутантами. И наши предки плачут, глядя на нас. Взамен культуры с ее ценностями правды-труда-семьи, мы получили цивилизацию с ее «ценностями» выбора-потребления-индивида. Это цивилизация, где каждый одинок. Это цивилизация смерти, ибо неизбежный ее итог не трансформация, но именно безблагодатная смерть. И личная, и смерть семьи-рода, и смерть народа.

Шаг к цивилизации жизни

В Писании сказано: «Жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие. Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое». (Втор. 30:19) Если мы, пусть даже из последних сил, хотим жизни, а не смерти, значит нам необходимо строить цивилизацию жизни. Если мы хотим строить цивилизацию жизни, значит мы должны явить и проявить волю к жизни. Захотеть продолжения себя во времени и пространстве. В роде и народе. А для этого первым делом и с неотменимой неизбежностью необходимо добиться законодательного запрета абортов.

Ведь аборты

1. Однозначно являются убийством. И онтологически, и юридически. На что указывает Конвенция о правах ребенка, где четко сказано: «ребенок ввиду его физической и умственной незрелости, нуждается в специальной охране и заботе, включая надлежащую правовую защиту, как до, так и после рождения». Международное право превыше федерального. Однако у нас и здесь практика двойных стандартов. Где выгодно: требуют следовать международным нормам, где не выгодно — местным.

2. Калечат физическое и психическое здоровье женщин. Наносят урон психическому здоровью врачей, вынужденных убивать неродившихся детей ежедневно. Аборты и гормональная контрацепция делают женщину бесплодной. А постабортный синдром превращает жизнь женщины, совершившей аборт, в ад.

3. Подрывают демографическую государственную безопасность. Опустошают земли и уничтожают населения целых стран, приводя на место делавших аборты народов те народы, которые их не делали.

4. Являются тяжким грехом, более тяжким, чем убийство взрослого, уже пожившего и нагрешившего человека, смерть которого будет отчасти или полностью искуплением его грехов. Убивая нерожденного, мы отправляем его в ад, где хоть и нет тех чудовищных мучений, которые ожидают его убийц, но нет и радости божественной благодати, только сумеречное недосуществование. О чем свидетельствует опыт Церкви.

5. Превращают человека в тупую рабсилу, в ничего не значащий и не понимающий придаток Капитала. Мировому Капиталу выгодно, чтобы рождалось ровно столько, сколько ему нужно для его паразитарного существования. Излишки населения, проживающего на территории и потребляющего экономические, продовольственные и энергетические ресурсы, которые Капитал нелегитимно себе присвоил, должны, по мнению теневых экономических элит, истребляться. «Клепать людишек», по мнению Капитала, нужно ровно столько, чтобы хватало для полной их загрузки полезной — Капиталу — работой. Поэтому многодетность — восстание против Капитала.

Миф о перенаселённости

Нам постоянно приходится слышать про то, что «нас» и так уже на планете больше 7 млрд., куда еще рожать? Вот и Бродский туда же: «мы заполнили всю сцену, остается влезть на стену». Вопрос этот задают люди либо лукавые, либо глупые. Хочется сразу же задать им ответный вопрос: кого это «вас»? Нас русских, по самым розовым подсчетам чуть более 140 млн. И цифра эта стремительно сокращается. При этом население крошечной Японии — 127 млн. И это при всем их «культе смерти» и всё большем равнодушии к деторождению. Население Нигерии, страны в 2 с лишним раза меньшей по размерам Красноярского края, почти такое же, как население нашей страны. Это не говоря уже о Китае.

Что нам за дело до других стран и народов? Нам говорят: «Мы все в одной лодке гребем, не будьте эгоистами. Земля перенаселена». Ну, это всё равно что звери, попавшие в яму, говорят медведю: «Не будь эгоистом. Все кушать хотят. Давай тебя съедим». С нами так не выйдет.

Нам говорят: «Ну, хорошо. Но ресурсов-то ведь на всех все равно не хватит!» Простые математические подсчеты дают наглядную картину. Первыми их провели американские сторонники семейных ценностей, профэмили. Они подсчитали, что всё население Земли может уместиться в пределах штата Техас, всем можно по гектару земли выдать, а остальные земли планеты использовать как пахотные, как природные климатические парки и т.п. Нужно просто раздать всем всё поровну. И будет достаток без излишеств, но и без бедности. Просто раздать поровну. Но нет. Кому-то хочется быть «ровнее» других.

Подсчитывали, что население планеты может разместиться, встав плечом к плечу, могло бы разместиться в пределах 3-го транспортного кольца. А получив по 6 соток, оно же размещается в пределах примерно Московской области. В разное время похожие расчеты проводились разными людьми относительно Краснодарского края, Австралии и даже… Рыбинского водохранилища. Ну, и где же она, эта перенаселенность?

Ни территориальные, ни энергетические, ни продовольственные ресурсы не используются разумно. Всё в интересах капиталистов. А ведь можно было бы наладить инфраструктуру, и всем жить безбедно. Причем это даже учитывая непригодные к обитанию и добыче продовольственных ресурсов пустыни севера и пустыни юга. Кстати, их обитаемость — тоже вопрос решаемый. Сегодня архитекторы-футурологи говорят уже даже о возможности освоения для проживания вод океана, где могут вырасти ультрасовременные города. Существует множество проектов. Но никто не хочет их реализовывать, потому что это означает фактический социализм, на что капиталистические упыри никогда не пойдут. Паразиты будут делать всё, чтобы только брать, а ничего взамен не давать.

При этом, демографы подсчитали, что у нашей планеты «запас прочности» по территориальным и прочим ресурсам — 200 млрд. За время, когда земельные ресурсы будут освоены, мы сможем террифицировать и колонизировать другие планеты, что тоже возможно.

Что нам до других стран?

Поборники депопуляции, когда понимают, что их ложь про перенаселенность потерпела, как сейчас говорят, «эпический фейл», запевают другую песню: «Ну, и что с того, что Россия вымирает? Европа тоже вымирает… Это нормально. Это общая тенденция для всех развитых стран». Но то, что вымирает Европа, не является показателем чего бы то ни было. Англо-саксонским элитам, — а основной агрессивный капитал сосредоточен именно в Великобритании и США, — не нужно самостоятельно мыслящее традиционное по своему этническому субстрату и культурной идентичности население Европы, которое будет бунтовать, устраивать забастовки, когда им не заплатят причитающихся за работу денег. Англо-саксонским элитам в Европе нужны новые варвары, которые будут покорными и будут работать за гроши, лишь бы не возвращаться туда, откуда они приехали. Чтобы кошмарить Европу они вывели ваххабитов, как породу наиболее опасных бойцовых существ. Только с ваххабитами они сильно ошиблись. Плохо будет всему белому миру. Если так будет продолжаться и дальше, этот мир унаследуют китайцы, выходцы из Африки, из стран мусульманского мира. Возможно, индусы, бразильцы. Но ни европейцам, ни русским на картах демографического развития нет будущего. Если мы будем идти в ту же демографическую пропасть, куда англо-саксонские капиталисты подталкивают Европу, то сгинем вслед за ней. Англо-саксы останутся.

Но глобальные перспективы — это вопрос чисто теоретический. Нам бы у себя переломить ситуацию, когда численность русского населения, носителей русской культуры, русской цивилизационной матрицы стремительно сокращается. Надо отдавать себе отчет, что и у нас в России это не «объективные причины». Это четко спланированная биополитическая стратегия против нашего народа. Деревни все стоят пустые. Причем начал реализовываться план уничтожения деревни еще в советское время. В деревнях создавались все условия, чтобы молодежь их покидала. Город же по определению — фабрика абортов и взаимного людоедства в борьбе за пресловутые квадратные метры. Дети хотят смерти родителей, чтобы «захватить» жилплощадь, «родители» не хотят никого рожать. Современный город, особенно мегаполис, по сути представляет собой институт истребления человека.

Русская альтернатива

Но это не единственный возможный вариант жизненного устройства. Русский народ всегда имел особые отношения с «матерью-сырой-землей», во всех военных конфликтах стояли мы прежде всего «за землю русскую». Поэтому наиболее приемлемым для нас вариантом демографической стратегии является крестьянская автаркия в духе замечательных наших крестьяноведов Александра Чаянова и Николая Кондратьева. Причем жизнь на земле вовсе не означает безальтернативного аграрного способа существования. Устройство жизни вполне может быть многоукладным: кто-то занимается пермакультурой и выращиванием органической продукции, столь ценимой сегодня в странах «золотого миллиарда», кто-то погружен в высоконаучную деятельность, кто-то производит электричество с помощью ветряков и солнечных батарей. В постиндустриальную эпоху заводы вовсе не обязаны кишеть низко квалифицированными рабочими. Автоматизация и роботизация со временем будут только развиваться. Другое дело, что они должны быть под разумным контролем. У людей остается всё больше свободного времени, которое они могут использовать для воспитания достойного потомства и интегрального развития своей личности.
Малодетность и бездетность

Иногда приходится слышать, что идея малодетности, а то и бездетности, появилась как бы сама собой, в ответ на вызовы «перенаселенности». Но поскольку сама эта перенаселенность является выдуманной, есть повод засомневаться и в «самозорождении» идеи малодетности, а, в конечном итоге, бездетности. Или как сейчас говорят, чайлдфри.

И в самом деле, труды Томаса Мальтуса, призывавшего «ограничить рождаемость», не вчера были написаны, а еще в XVIII в. Именно этот господин, англиканский священник, между прочим, утверждал, что безконтрольный рост народонаселения приведет к голоду на земле. Его последователи, такие, как Милль и Оуэн, именовавшие себя неомальтузианцами, основали Мальтузианскую лигу, активно сея идеи ограничения рождаемости среди рабочих Европы, а затем США. Похоже, теперь эти семена дают всходы. Чайлдфри, свобода от детей, обернулась в европеанфри, свободу от европейцев. Идеями мальтузианцев оказалась проникнута и дочь американского рабочего-социалиста Маргарет Сэнгер, основавшая общество «Контроль над рождаемостью», позже прошедшее ребрендинг и до сих пор действующее по всему миру под названием «Планирование семьи» (точнее, «Спланированное родительство»).

На смену мальтузианцам пришли биополитики, которые исходя из якобы общечеловеческих угроз и вызовов, таких, как угроза перенаселения, угроза парникового эффекта, угроза экологии планеты Земля, также обосновывали сокращение рождаемости. За биополитиками-теоретиками пришли биополитики-практики. Тут достаточно вспомнить доклад «Пределы роста», прочитанный в 1972 г. в Римском клубе, где страшилки про грядущий всемирный голод в связи с перенаселенностью вкупе со зловещими экологическими прогнозами озвучили во весь в голос, в том числе и для того, чтобы нанести удар по экономике СССР. Развитием идей, изложенных в этом докладе, послужила теория «устойчивого развития». Которую, в рамках «конвергенции», по сути либерализации СССР, сдачи им своих позиций, пропихнули и нам. Так что узаконенное детоубийство является не только массовым, но еще и коллективным, предумышленным, совершенным по предварительному сговору. Одним словом, самые отягчающие обстоятельства.

Не только аборты

При всем сказанном, аборты — лишь одна из биополитических технологий, направленных на контроль над рождаемостью. Стерилизация, использование гмо, контрацепция — всё это и такие же средства контроля за рождаемостью.

Более того вся небарьерная контрацепция (к барьерной относятся, например, презервативы и колпачки), по сути абортивная. Внутриматочные системы, спирали, гормональные контрацептивы не являются контрацептивами, то есть тем, что противодействуют зачатию. Это именно абортивные средства, противозачаточный механизм является только «первым барьером». Лукавство фармкомпаний заключается в том, что они фактически не считают соединение сперматозоида и яйцеклетки моментом рождения нового, совершенно уникального человека. Пока не произошло прикрепление зиготы к стенке матки, аборт формально не считается абортом. Но это передергивание понятий. Выдающийся эмбриолог, профессор, доктор биологических наук, заведущий кафедрой эмбриологии биологического факультета МГУ Дмитрий Васильевич Попов сделал несколько лет назад нашумевшее заявление: «С точки зрения современной биологии (генетики, эмбриологии) жизнь человека как биологического индивидуума начинается с момента слияния ядер мужской и женской половых клеток и образования единого ядра, содержащего неповторимый генетический материал. На всем протяжении внутриутробного развития новый человеческий организм не может считаться частью тела матери. Его нельзя уподобить органу или части органа материнского организма. Поэтому очевидно, что аборт на любом сроке беременности является намеренным прекращением жизни человека как биологического индивидуума». Вот, и судите сами, фармакологи и контрацептивщики, вы правы или профессор.

То же самое касается так называемых вспомогательных репродуктивных технологий — ЭКО и ИКСИ. Только одна или в крайнем случае две оплодотворенных яйцеклетки инкорпорируются в матку женщины и впоследствии рождаются. Остальные эмбрионы либо утилизируются, то есть уничтожаются, что, по сути, тот же аборт, либо замораживаются, и дальнейшая судьба их не определена. Но, в общем-то в 99 случаях из 100 они так же гибнут.
Что касается стерилизации в том или ином виде, то для атеиста здесь никаких этических проблем нет. Для человека верующего — это однозначное покушение на волю Божью, на его самую первую заповедь, данную человеку еще в Раю: «плодитесь и множьтесь».

Аргумент и для атеистов

Но даже атеисту должно быть понятно, что если стерилизованными чайлдфри станет сколько-нибудь значительная часть россиян, завтра нашей страны не будет. Останется территория, населенная другими народами, не имеющими отношения не только к традиционной русской этнической идентичности, но и к русской культурной матрице. Сибирь на картах в китайских школьных учебниках уже показана как китайская территория. Картиночки при желании можно прогуглить. Если у нас не будет Сибири, мы становимся экономическими пигмеями. Страна, построившая свою экономическую стратегию на энергоносителях, добываемых в основном именно на востоке страны, моментально превратиться в Нигерию с атомной бомбой. Такую «обезьяну с гранатой» ни хозяева доллара, ни «мировое сообщества» терпеть не будут. Введение сюда «миротворческого контингента» и появление лагерей для местного населения — только вопрос времени. Ну, и конечно, как в гитлеровском плане «Ост», на оккупированных территориях будут поощряться аборты, эвтаназия, контрацепция, стерилизация. В лучшем случае мы превратимся в индейцев Евразии. Так что фактор огненной воды, которой нас «миротворцы» обеспечат по полной, тоже не следует скидывать со счетов.

Чтобы избежать такого сценария, нашему народу нужно проявить волю. Не так уж много нужно сделать. Просто поменять свои нынешние культурные ценности на традиционные. А там, глядишь, и появится воля к запрету всех без исключения негаторских биополитических инструментов. В итоге, это и есть воля к жизни.