Грустно праздновать день рождения не вовремя и, забыв своего отца, считать таковым чужого дядю. 25 марта 1997 г. исполнилось 10 лет со дня принятия решения IX сессией городского Совета народных депутатов XIX созыва «О мероприятиях по подготовке к 100-летию основания города Новосибирска». Документ этот примечателен во многих отношениях, но остановимся на двух: провозгласив начало подготовки к празднованию дня рождения города, документ не содержал указания этой самой даты (ни числа, ни месяца, ни года), и вторая особенность – в тексте решения равнозначно фигурировали два понятия 100-летие основания города и 100-летие Новосибирска, что, учитывая подготовку решения профессиональными юристами, выглядело более чем странно, ведь даже непрофессионалу хорошо известно, что основание города и получение статуса города события, удаленные друг от друга иногда на столетия.

Итак, что же мы отмечали 3-4 июля 1993 г.? Журналист-исследователь, к.т.н. Геннадий Чибряков в своих статьях «Сколько лет Новосибирску?» (Кадры стройкам, 28.01.87) и «Когда же юбилей?» (Модость Сибири, 09.04.88) еще до принятия решения горсовета предлагал отцам города глубоко изучить эти проблемы, организовать научно-практическую конференцию с широким привлечением специалистов с целью устранения белых пятен в биографии города. Тем самым он предупреждал возможную фальсификацию даты юбилея. Однако его предложение было проигнорировано…

ПРЕЖДЕ чем документально проиллюстрировать свою точку зрения о сроках основания города Ново-Николаевска (Новосибирска), о дате его рождения и личности основателя, поясню, для чего нужен пересмотр этих понятий.

Во-первых, современный Новосибирск – флагман сибирской науки, издавна претендовавший на статус столицы Сибири и время от времени рассматривающийся в качестве кандидата на столицу России, когда речь заходит о ее переносе в географический центр страны, должен иметь правдивую биографию.

Во-вторых, крупнейшему индустриальному и культурному центру – Новосибирску, уверенно продвигающемуся к широкому признанию в международном сообществе, имеющему свои представительства за рубежом и города-побратимы в ряде цивилизованных стран, иметь белые пятна в биографии, бесспорно, неприлично.

Главный идеолог юбилея Л.М.Горюшкин, ранее внесший лепту в путаницу с понятиями, ради которых тогда впустую истратили огромные средства, с трехлетним опозданием (в конце 1990 г.) после принятия решения горсовета создал и возглавил комиссию по истории города, в задачи которой входили научное обоснование и юридическое оформление даты столетнего юбилея Новосибирска. Все члены комиссии (она состояла из 21 человека) были им вскоре брошены на произвол судьбы, не сделав ничего доброго, т.к. их руководитель сорвал работу. Он самоустранился от полномочий, адресованных ему горсоветом, и практически до 1 ноября 1992 г. «дезертировал».

Сам же председатель и его соавторы в книге «Новосибирск в историческом прошлом» еще в 1978 г. отмечали, что одним из спорных является вопрос о времени возникновения Новосибирска. И в этом они правы. Такая же неразбериха имеет место и с понятием дня рождения города. В чем суть проблемы?

История вокруг основания Новосибирска и дня его рождения отражена в десятках книг, исторических документов, справочников, в сотнях журнальных и газетных статей. Причем время основания и день рождения города часто отождествляются, а сами сроки бездоказательно варьируются авторами по их усмотрению. Сейчас насчитывается более 10 вариантов. Поэтому эта проблема и сегодня весьма актуальна, а спор – по возрасту ровесник города – продолжается и по сей день. К сожалению, за все это длительное время никто не пытался конкретизировать предмет спора, а именно: в чем же различие понятий «основание города» и его «возраст».

Нелепость вышеуказанного решения горсовета стала очевидной после издания Ассоциацией сибирских городов в 1990 году краткого экономико-географического справочника «Города Сибири и Дальнего Востока».

В характеристике каждого города, приведенной в нем, есть четкие разграничения основания (возникновения) и времени его рождения, т.е. с какого года поселок стал городом, и приводится год его рождения. Уже тогда была необходимость главному «идеологу» обсуждаемого в статье юбилея выйти с инициативой в городской Совет с предложением откорректировать его нелепое решение от 25 марта 1987 года и уточнить, о чем идет разговор. Однако такой шаг сделан не был, а 3-4 июля 1993 года город шумел, не зная, что отмечал, – не то столетие Новосибирска, не то столетие его основания.

По моему мнению, временем основания города следует считать время начала заселения территории, впоследствии закрепленной за городом, т.е. строительство на ней поселения либо поселений, которым впоследствии государственным актом будет присвоен статус города. В чем суть спора историков о Ново-Николаевске с позиции этого понятия? Л.М.Горюшкин и группа авторов книги «Новосибирск в историческом прошлом» (конец XIX – начало XX в.) писали: «…На наш взгляд, основание города следовало бы датировать 30 апреля 1893 г., когда с началом навигации на правом берегу Оби появились рабочие, первые строители железнодорожного моста».

О том же, но в другом источнике – I том «Азиатской России» – говорится: «…время появления изыскательской партии послужило для возникновения еще одной даты основания города – 1891».

В таком случае представляется возможным задать вопрос Л.М.Горюшкину – почему бы не согласиться с 1891 г., годом начала изыскательских работ, как со временем основания Ново-Николаевска?

Напомню принципиальную позицию авторов книги «Новосибирск в историческом прошлом» (конец XIX – начало XX в.), которые убежденно отвергли идею торговцев-отцов Ново-Николаевска, предлагавших дату основания города 20 марта 1894 г. – день открытия универсального магазина Жирнакова. Они мотивировали свою позицию тем, что магазин возник не на пустом месте.

Но если быть последовательным, то и появление 30 апреля 1893 г. рабочих – строителей железнодорожного моста – также произошло не на пустом месте, а в районе поселений, основанных в начале XVIII века. Таким образом, и дата основания города, указанная в сборнике «Новосибирск в историческом прошлом», попадает под сомнение.

Обратимся к архивным материалам и научным трудам. Интересные результаты исследований по начальному этапу заселения русскими Сибири представлены в сборнике научных трудов СО АН СССР «Источники по истории Сибири досоветского периода» (1988 г., отв. редактор – член-корреспондент АН СССР Н.Н.Покровский). Из опубликованного здесь «Описания Томского уезда Тобольской провинции в Сибири в нынешнем его положении в октябре 1734 г.» узнаем, что Томский уезд в начале XVIII столетия был поделен на 10 дискриктов с расположенными в них деревнями и поселениями. Интересующий нас 8-й дискрикт, относящийся к Чеусскому острогу, тогда включал в себя до 50 деревень как по обе стороны Оби, так и на маленьких речках, впадающих в Обь, а также в низовьях Ини. Именно здесь в границах территории Новосибирска уже тогда существовали Большое и Малое Кривощеково, Усть-Инская (на восточном берегу, немного ниже устья Ини), Луговая (также на восточном берегу, напротив Кривощекова-Малой) и другие поселения.

В исследованиях профессора НГУ Н.А.Миненко уточняется время основания этих поселений: «…Тогда владельцы первых заимок, разбросанных по обширной территории Новосибирского Приобья, предпочитали постоянно жить вблизи к укрепленным пунктам… В 1703 г. отряд служилых людей, посланных из Томска, воздвигнул Умревинский острог. В его район сразу же переселили несколько сосновских крестьянских семейств. Одновременно сюда хлынули вольные колонисты – гулящие люди из различных районов Сибири и Европейской России… Часть переселенцев продолжила движение по Оби на юг, основывая новые деревни… Вскоре возникает первое русское поселение на территории будущего Новосибирска – деревня Кривощековская, которая сразу же стала одним из центров русско-телеутской торговли… Примерно в одно время с ней появилось первое поселение на реке Бердь – деревня Морозово. К 1720 году уже существовали Большая и Малая Кривощековские, Усть-Инская, Кубовинская…».

Поэтому выражу свое несогласие с Л.М.Горюшкиным и его коллегами, которые не согласились с Ю.С.Булыгиным и М.М.Громыко принять село Кривощеково за исходную точку рождения Новосибирска. Их аргументация – старинные сибирские села Кривощеково, Бугры и другие были включены ВЦИК в городскую территорию лишь в 1930 г. Следуя их подходу, обобщенного времени основания города тогда и быть не может, т.к. приращение его территории до габаритов современного Новосибирска шло поэтапно. Тогда каждый из добавленных «фрагментов» должен иметь свое время основания. Конечно же, это абсурд. Напомню, что и в многотомном сборнике «Россия, полное географическое описание нашего отечества (настольная дорожная книга для русских людей)», том 16 (под редакцией П.П.Семенова-Тянь-Шанского) имеет место сообщение: «До начала постройки железной дороги вблизи местоположения станции Обь существовал небольшой крестьянский поселок Гусевка Кривощековской волости Томского округа с населением 104 души обоего пола», т.е. основание города произошло намного раньше, чем в 1893 г. Здесь же имеется фотоснимок поселка Новониколаевский, датированный 1889 годом. И по этой версии в первоначальном габарите территория Ново-Николаевска, кроме Кривощеково, была освоена и заселена людьми задолго до появления строителей Транссиба.

К тому же еще в 1912 г. в «Справочной книге по Ново-Николаевску», изданной в типографии Н.П.Литвинова, была дана интересная информация на эту тему: «Новониколаевцы являются не первыми обитателями на занимаемом ими месте. Давно, сотни лет тому назад, самая высокая часть нашего города была заселена неизвестными нам племенами. Еще видны и в настоящее время на месте, которое именуется «Чертово городище», следы юрточных построек.

На юго-востоке от жилищных следов виден земляной крепостной вал, противоположная валу сторона становища неизвестных нам обитателей ограждалась крутым и неприступным обрывом, спускающимся к реке Каменке.

Невдалеке от крепостного вала, через лог, есть следы одиноко разбросанных холмиков, очевидно, следы могильников. Кто жил и когда покинул это место, мы, может быть, в состоянии будем узнать только тогда, когда археологи вскроют могильники»…

Итак, проблема летосчисления городов сложна и в каждом конкретном случае требует индивидуального подхода. Чтобы сделать итоговый вывод, приведу еще один пример.

Возраст основания Москвы «отсчитывается» от первого упоминания начала строительства первого поселения в 1147 г. на будущей территории Москвы. С этим поселением впоследствии слились сотни поселков, деревень и мелких городов. И все они вместе взятые преобразовались в единый город согласно общему генплану и градостроительной идее.

Таким образом, предложенная Ю.С.Булыгиным и М.М.Громыко позиция о принятии с. Кривощекова за исходную ячейку – «основу» Ново-Николаевска (Новосибирска) правомерна, вследствие чего год упоминания о с.Кривощекове – 1704 г. – есть дата основания нашего города.

О дате рождения города

Автор книги «Новосибирск – история градостроительства 1893-1945 гг.», изданной в 1978 г., С.Н.Баландин утверждает: «День закладки первого камня в железнодорожный мост – 20 июля 1893 г. – считается датой рождения Новосибирска». На каком основании назван 1893 г. и кто так считает, С.Н.Баландин не уточняет.

Однако в третьем номере журнала «Советский архив» за 1973 г. была опубликована статья Н.Н.Лебедева, обнаружившего в «Сибирском торгово-промышленном и справочном календаре на 1895 г.» (изданном в г. Томске) сообщение: «В селе Кривощеково на берегу Оби приступлено к постройке постоянного на кессонных основаниях моста через реку Обь. Торжественная закладка этого сооружения была произведена 20 июля 1894 г.» Кто прав – Баландин или Лебедев? Или имеет место примитивная опечатка?

Безусловно, нет. В газете «Томский справочный листок» от 19 июля 1894 г. в заметке «Торжество закладки моста через Обь» после перечисления особ, выехавших на торжество, читаем: «Закладка моста через Обь состоялась 20 июля с.г.».

Подтверждение этой даты есть и в иркутской газете «Восточное обозрение» за 14 сентября 1894 г., а также в адресно-справочной книге «Весь Новосибирск» за 1924-1925 гг.

В статье «И все-таки 1893» («Вечерний Новосибирск», 25 апреля 1988 г.) директор Облгосархива Р.Суханова и историк-архивист В.Гузеева возмутились утверждению С.Н.Баландина: «Но разве считают днем рождения человека не тот день, когда он появился на свет, а тот день, когда его крестили, или по современным законам нашей страны, регистрировали в загсе? Поэтому нельзя считать точкой отсчета дня рождения населенного пункта торжество, связанное с символической закладкой первого камня, кирпича или чего-нибудь другого подобного».

Ранее, 9 апреля 1988 г., в статье «Когда же юбилей?» (газета «Молодость Сибири») автором этих строк, солидарным с работниками архива, отстаивалась (по его убеждению) единственно верная, основанная на действующих в конце XIX столетия положениях «Свода законов Российской Империи» дата рождения Ново-Николаевска – 28 декабря 1903 г. Приведу еще раз свои аргументы в пользу этого утверждения.

В этот день Император подписал документ о переводе поселения Ново-Николаевск в статус города. Эта дата и есть новая точка отсчета летосчисления нашего города.

Таким образом, из-за отсутствия обстоятельных исследований по этой проблеме случился фальстарт в праздновании как 100-летия со дня основания, так и 100-летия со дня рождения Новосибирска.

Авторы литературных источников не пытались изучить и законодательную базу того времени, дающую право назвать дату рождения Новосибирска.

В «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И.Даля (С-Пб.-М., 1881 г.) указывается, что в то время понималось под понятием «город»: «Город – населенное место, признанное за город, – которому правительство дало городское управление».

В «Своде законов Российской империи» в разделе III «Городовое Положение», утвержденном в 1870 г. и переизданном в 1892 г., четко сформулированы положения, необходимые к исполнению при получении статуса города поселком, а именно: обязательное общественное управление населением поселения – городской Думой, избранной на общенародных выборах, а также закрепление за городом территории, представленной в схеме-генплане застройки. На основании этого документа может быть только одна юридически верная дата рождения Новосибирска – день подписания Императором акта, датированного 28 декабря 1903 г. N 747-47: «Государь Император в 28 день декабря минувшего года согласно положению Комитета Министров высочайше повелеть соизволил:

1. Поселение Ново-Николаевск при станции Обь, Томских уезда и губернии, возвести на степень безуездного города того же наименования, в пределах ныне занимаемой оным селитебной площади и выгонных земель с тем, чтобы по точной силе высочайшего повеления от 13 февраля 1903 г. из этого пространства земли общего пользования, в количестве 4881 десятин 2260 квадратных сажень или какое окажется при окончательном отводе, поступили в безвозмездную собственность города, а усадебные участки предоставлены были обывателям на выкуп в собственность.

2. Предоставить Министру внутренних дел сделать распоряжение: а) о введении в поселке Ново-Николаевском общественного управления по городскому Положению 1892 г., в упрощенном виде, на основаниях, указанных в приложении к статье 22 сего Положения; б) о производстве оценки недвижимости имуществ в городе, для определения прав владельцев на участие в первоначальном сходе домохозяев через особую избранную владельцами недвижимых имуществ из своей среды оценочную комиссию под председательством лица, назначенного томским губернатором. Уведомляя о таком высочайшем повелении, сообщенном Министерству внутренних дел в выписке из журналов Комитета Министров от 16 и 30 декабря 1903 г. за N 3406 прошу Вас предоставить Его Величеству Ваши соображения относительно отвода земель городу Ново-Николаевску, а равно о порядке прекращения лежащих на Кабинете Его Величества обязательств по содержанию полицейского надзора по первоначальному благоустройству.

Подлинник подписан: Исполняющий должность Управляющего Кабинетом Его Величества генерал-майор Рыдзевский».

Не дожидаясь выборов уполномоченных городского самоуправления, горожане, не теряя времени, с 1 января 1904 г. приступили к операциям по преобразованию поселка в город под руководством местного полицейского пристава и омского окружного исправника.

Приведу установленный законами того времени порядок реализации правительственного акта.

В главе второй, статьях 21-24 «Учреждение городского общественного управления» четко регламентированы порядок, дающий право голоса поселенцу на выборах городской Думы, и правила их законного проведения. В статье 5 указано: «Круг действий городского общественного управления ограничивается пределами городского поселения и отведенных ему земель». В статье 7 регламентировано: «Городское общественное управление имеет право именем городского поселения и на основании общих гражданских законов и сего Положения приобретать и отчуждать имущества, заключать договоры, взыскивать гражданские иски и отвечать на суды по имущественным лицам, с соблюдением правил, установленных для казенных управлений».

Статья 8 – «Принадлежащие городскому населению земли, назначенные по городскому плану (генплану) под площади, улицы, переулки, тротуары, проходы и бечевники, или заменяющие их пристани и набережные, а равно пролегающие через городские земли водяные сообщения, оставаясь городскою собственностью, состоят в общем всех пользовании».

Статья 11 – «Губернатор имеет надзор за правильностью и законностью действий городского общественного управления».

Девятнадцатого февраля 1904 г. вследствие предписания от 22 января 1904 г. N 661 сход г. Ново-Николаевска избрал особую оценочную комиссию по недвижимости. Ее председателем был избран мещанин Н.П.Литвинов, имеющий свою типографию и торгующий по купеческому свидетельству канцелярскими материалами.

Двадцать седьмого февраля 1904 г. вследствие предписания N 1897 был составлен список на 64 страницах лиц, имеющих право участвовать в избирательном собрании уполномоченных на первое четырехлетие. Двенадцатого сентября 1904 г. состоялись выборы городской власти: избрали 15 уполномоченных и кандидатов – 7. Голосовали «за» и «против» шарами.

Восьмого ноября 1904 г. была завершена работа по реализации положений «императорского акта». Протоколом N 1467 из среды уполномоченных был утвержден выбранный из среды уполномоченных председатель управы Ново-Николаевска – Л.И.Лапшин и первый городской староста – И.Т.Суриков (бывший барнаульский купец), а его помощниками – Карелин и Лукашин.

Таким образом, дата 28 декабря 1903 г. является днем рождения Ново-Николаевска, которому волей Императора Николая II (к сожалению, не инженера-путейца Н.Г.Гарина-Михайловского) и действующих в Российской империи законов было суждено стать в будущем крупнейшим промышленным, научным и культурным городом в центре России – Новосибирском, которому 100 лет исполнится только в 2003 году! Поэтому я настаиваю на внесении поправок в обсуждаемый сейчас в мэрии Устав города. В ст.1 «Город и его территория», в ст.2 «История города и его статус», в ст.5 «Территория города. Городская черта».

Об основателе города

При такой реальной ситуации со временем основания и даты рождения Ново-Николаевска обсуждение правомерности Н.Г.Гарина-Михайловского в роли его основоположника лишено всяких оснований.

Однако учитывая, что новосибирские Горюшкины, Никульковы, Семеновы, Цыплаковы и многие другие потратили много сил и энергии, пропагандируя писателя-путейца-почитателя и друга большевиков в этой роли, ознакомлю новосибирцев с рядом материалов, найденных в том числе в Центральном Государственном историческом архиве СССР Ленинграда, ЛИИЖТа и других, проясняющих степень его причастности к градообразованию и строительству великого Транссиба. Во-первых, кто есть Н.Г.Гарин-Михайловский? Приведу яркие штрихи к его портрету из публикации к.т.н. Василия Кириленко «Четыре скандала из жизни «основателя» («Молодость Сибири» N 27 от 03.07.93 г.)

«…Он был из породы счастливчиков. Начать с того, что у его купели стоял сам государь Николай I: отцу маленького Николеньки генералу Егору Михайловскому была оказана такая милость – царь согласился стать крестным для его первенца.

Он был богато одарен от природы. Пожалуй, даже слишком. Его увлекало то железнодорожное строительство, то сельское хозяйство, больше всего, конечно, литература. Друзья и женщины давались ему легко – он был обаятелен. Через 10 минут после появления в незнакомой компании он уже становился центром разговора, душой общества, все взоры были прикованы к нему.

…Он был красив. Красив той тонкой, одухотворенной, интеллигентной красотой, которая равно пленяет мужчин и женщин. И те, и другие были от него без ума.

С Наденькой Сарыковой он познакомился как-то летом в Одессе. Провалившись на экзаменах в университете, он учился тогда в Петербургском институте путей сообщения. Учился в общем неважно, но не от недостатка способностей, а от привычки к особой студенческой вольнице. Наденька была дочерью минского губернатора и имела миллион приданого, что для вечно нищего Михайловского представляло некоторый интерес. Нет, вы не подумайте чего дурного: широкой русской натуре Николая Георгиевича был чужд мелочный расчет, его чувства всегда перехлестывали через край, он вполне искренне полюбил девушку. Девушка была на седьмом небе от счастья, и вскоре в Одессе отпраздновали пышную свадьбу: губернатор Сарыков для дочери не скупился.

На деньги жены молодая чета купила Гундоровку – имение в Самарской губернии, и Николай Георгиевич решил заняться сельским хозяйством. …Вот с этим «живым интересом» да еще с чисто русским размахом он взялся за дело и в три года истратил весь миллион жениного приданого. Отец Надежды Валерьевны губернатор Сарыков был богат, но расчетлив: обнаружив, что давать зятю деньги – все равно что бросать в бездонную бочку, впредь семейству дочери в помощи отказывал.

И Михайловский оказался на мели. Но у него была профессия – и профессия по тем временам в молодой капиталистической России, где строительство развивалось невиданными темпами, где строительству требовались все новые руки и головы, достаточно востребованная.

Вначале работа на железной дороге Уфа – Златоуст. Здесь он работал по заданию начальника работ К.Я.Михайловского на участке N 9. Сроки изысканий писатель-путеец затянул.

Когда терпению начальства пришел конец и Михайловскому устроили проверку, оказалось, что он не только запоздал с проектом, но и растратил казенные деньги – 6600 рублей, что по тем временам составляло сумму весьма и весьма солидную.

Михайловскому пришлось уйти из штата, но напоследок он не мог промолчать и опубликовал в «Железнодорожном деле» (тогдашний официальный орган министерства) статью, где, во-первых, отстаивал довольно сомнительный тезис о том, что чем дольше строится дорога, тем в конечном счете государству и населению лучше, а во-вторых, чрезвычайно нелестно отзывался о своем начальнике и однофамильце Константине Яковлевиче Михайловском. Статья была анонимной, но авторство настолько очевидным, что ни у кого не возникло сомнений, и авторитет Николая Георгиевича среди коллег еще заметно пошатнулся.

Так со скандала началась его самостоятельная деятельность и карьера инженера-изыскателя.

Да, Сибирь ему не понравилась и, может, поэтому, не закончив задания, данного начальником и тезкой К.Я.Михайловским, проработав едва полтора месяца, с середины июня до конца июля 1891 года, Николай Георгиевич бросает все и едет в Самару. Кстати, на территории будущего Ново-Николаевска он тогда так и не побывал, занимался в основном поисками трассы на Томск и вообще считал, что строить мост через Обь – это слишком дорого, вполне хватит на первые 15 лет временной паромной переправы. Как видите, если есть новосибирцам за что благодарить инженера Н.Г.Михайловского, то лишь за то, что ему не удалось отстоять свои взгляды.

Долго в Госконтроле требовали с него оправдательных документов, потом махнули рукой, разрешили дать перечень трат просто по памяти. В простоте душевной Николай Георгиевич включил в отчет все: и водку, и коньяк, и табак, и цыплят, и обеды в Европейской гостинице в Томске. Несмотря на все свое обаяние, Госконтроль ему убедить не удалось: они признали израсходованными на дело только около трех тысяч. Может быть, ему засчитали бы и цыплят, и обеды, но инженерам и без того полагались дополнительные средства – «прогонные», «квартирные», «на питание» (вроде наших суточных, командировочных). Честно говоря, поверить, что Николай Георгиевич «пропил» 5500 рублей за полтора месяца, трудно. Это физически невозможно, даже при участии веселой компании (а в веселых, готовых выпить друзьях Н.Г. никогда недостатка не испытывал). У некоторых могут даже возникнуть подозрения, что эти пять тысяч пошли на приобретение журнала (потому что «Русское богатство» было вскоре все же куплено), но доказательств тому никаких нет, поэтому оставим это всего лишь как версию. В любом случае пропить казенные деньги было «честнее» и «благороднее», чем просто присвоить. Михайловский предпочитал прослыть гулякой. Его переписка и борьба за списанием долга длились шесть лет, после доброжелательными биографами представленные как борьба с царскими чиновниками по поводу железнодорожного моста.

Долг ему К.Я.Михайловский, забыв прежние обиды, в конце концов простил и заплатил сам из сэкономленных на строительстве денег. Все равно надежды получить что-то с Николая Георгиевича не было никакой, а судиться с известным тогда уже литератором показалось как-то неудобно.

Позже, когда Н.Г.Михайловский в опубликованных «Дневниках» написал: «Изменение первоначального проекта – моя заслуга… я с удовольствием смотрю, как разросся на той стороне бывший в 91-м году поселок, называвшийся Новой деревней … и уже не вижу среди обитателей низкорослых вятичей, год-другой поселившихся было здесь…», многих это шокировало. На его «Дневники» никто не ответил: изыскатели и строители не восприняли его версию всерьез. Отозвалась только томская газета и то кратко до небрежности: «Нескромно некоторым заезжим литераторам присваивать себе давно известные всем открытия».

Ознакомлю с трагическим концом жизни легендарного Николая Георгиевича, который наступил скоротечно и неожиданно.

«…Это случилось 27 ноября 1907 года на заседании редколлегии журнала «Вестник жизни». Николай Георгиевич вышел в соседний кабинет – прилечь и больше не встал. Отказало сердце, которое все называли молодым, но бурная жизнь его хозяина оказалась ему не по силам. Николай Георгиевич очень переживал и разлуку с любимыми, и свои долги, и бесчестье. Он расставался, лгал, гулял, куролесил – а сердце переживало. А последнюю драму пережить не смогло.

Ему было 54 года, он оставил сиротами 11 детей и вдовами двух женщин. Осталась в одиночестве еще одна юная особа, впрочем, видимо, ненадолго – очередная пассия стареющего донжуана. Это она настаивала на том, чтобы он принимал таблетки для повышения половой потенции: удовольствия, которые мог доставить пятидесятилетний мужчина, ее не удовлетворяли. Друзья умоляли его поберечь себя, не пить этих таблеток – но разве он бывал когда-либо благоразумен? Очередная доза по сути оказалась смертельной. Государство простило долг покойнику».

Правомерен вопрос – чем можно объяснить симпатии к этому аристократу – по большому счету с сомнительными моралью и принципами жизни – новосибирских партийных историков, писателей и просто любителей сочинять? Ответ очевиден из их же публикаций.

Л.М.Горюшкин и другие акцентируют: «…В середине 90-х гг. Н.Г.Гарин-Михайловский в Самаре сблизился с марксистами и большевиками, поддерживал с ними связь. Он участвовал в организациях марксистских журналов, входил в редакцию большевистского «Вестника жизни», в котором сотрудничал А.В.Луначарский». Н.Воробьева («Новосибирск», М., «Планета», 1990) также одно из великих достоинств писателя-путейца видит в том же: «Н.Г.Гарин-Михайловский был демократом, сочувствовал большевикам, которым постоянно помогал своими немалыми финансовыми средствами».

Поражает, что авторов подобных утверждений не интересует, каким путем, откуда этот щеголь «добывал» спонсорские средства.

Вот фрагмент из публикации В.Кириленко, поясняющий, каким образом «основоположник» Ново-Николаевска мог без особого труда иметь миллион: «…Ему по знакомству устроили подряд на поставку сена для маньчжурской армии и выдали авансом миллион. Никогда Николай Георгиевич в руках таких деньжищ не держал. Но по правде сказать, ему ведь было все равно: что пять тысяч, что миллион, что свои, что женщины, что казенные – счету им он никогда не знал». Получив деньги, он сначала «отваливает» 150 тысяч большевикам, а затем откупает поезд и едет на нем из Петербурга в Париж… А в России им уже интересовались следователи… И неизвестно, как бы повернулось дело, но судьба вновь оказалась к нему благосклонной… Как он умер, вы уже знаете.

А что же бездоказательно ему услужливо приписывают историки, писатели, журналисты-профессионалы и любители?

Авторская группа Института истории СО РАН в составе В.Исупова, С.Попкова и О.Кожихова при молчаливом согласии экспертной группы из облкраймузея Г.Шугаевой и И.Сальниковой в книге «Ново-Николаевск – Новосибирск-100» (СП «УТИЛЕКС», Новосибирск, 1993) также утверждает: «Н.Г.Гарин-Михайловский – инженер-писатель. Именно он избрал место строительства железнодорожного моста через Обь у деревни Кривощеково и в итоге стал «крестным отцом» Новосибирска».

Неуемна фантазия и у автора текста фотоальбома «Новосибирск» (Москва, «Планета», 1990) Н.Воробьевой: «…Руководил изыскательскими работами на транссибирской магистрали от Челябинска до Владивостока инженер-путеец Николай Георгиевич Гарин-Михайловский – известный писатель. …В истории нашего государства немало городов, основанных великими князьями и царями, выросших на месте древних крепостей и монастырей. Но невозможно найти такой город, который был бы основан писателем».

С.Н.Баландин («Новосибирск – История градостроительства – 1893-1945 гг.»): «Вариант из деревни Скала также был конкурентоспособен. Оптимальность перехода реки Оби железнодорожной линией у села Кривощеково была убедительно доказана и экономически обоснована Н.Г.Гариным-Михайловским в докладе председателю комиссии по изысканиям от 11 ноября 1891 г.».

Л.М.Горюшкин и другие: «…19 мая 1891 г. изыскатели во главе с Гариным-Михайловским приступили к работе. Перед ними стояла нелегкая задача: выбрать место для сооружения моста через Обь и в зависимости от этого определить направление трассы будущей дороги на участке Каинск – Мариинск… В конечном итоге соображения Гарина-Михайловского были приняты и положены в основу правительственных документов, в частности – в разъяснении Министерства путей сообщения томскому губернатору от 15 июня 1892 г.». Вариант на Кривощеково «восторжествовал».

При внимательном изучении книг об истоках Ново-Николаевска поражает факт, что их авторы, включая маститых, как Л.М.Горюшкин и С.Н.Баландин, практически не ссылаются на документы, подтверждающие их фантазии и имеющиеся в ЦГИА, НИИЖТе и многих других, преимущественно ими цитируются «Дневники» «основателя» и воспоминания о нем огромного числа знавших и не знавших его поклонников.

Приведу еще один яркий пример, поражающий читателей буклета «Н.Г.Гарин-Михайловский» и других публикаций по этой теме автора Семеновой своей неуемной фантазией и оскорбляющим инженеров своим непрофессионализмом: «В дикой стране с непривычно суровым климатом, невзирая на лишения, колоссальное напряжение сил Михайловский скрупулезно прокладывает (не на карте – на местности!) более 80 вариантов пересечений Оби и выбирает наилучший, наикратчайший, самый выгодный: там, где великая река течет по скалистому ложу меж скалистых берегов у села Кривощеково…»

Во-первых, назвать Россию, давшей к тому времени великого Петра, Ломоносова, Яблочкова, Пушкина, Глинку, Чайковского, Шухова и многих других, сыны которой уже в середине XIX столетия завоевали территорию, равную одной шестой суши мирового пространства, дикой страной мог по меньшей мере дикий автор.

Во-вторых, описание реальности восьмидесяти вариантов также поразительно. Мнение специалиста В.Кириленко: «Светлана Владимировна приписывает Н.Г.Гарину-Михайловскому 80 вариантов, этим ставит симпатичного ей инженера в весьма глупое положение, т.к. на выполнение и обследование такого числа вариантов перехода такой большой реки, как Обь Николаю Георгиевичу не хватило бы всей оставшейся жизни. Да в такой огромной работе не было и никакой необходимости».

Из пояснительной записки авторов моста Н.А.Белелюбского и Н.Б.Богуславского «Мост через реку Обь» (С-Пб., 1895 г.): «Исследованиями для определения наиболее удовлетворительного перехода р. Оби железною дорогою выяснено, что из пяти возможных вариантов лучшим представляется переход в 40 верстах от г. Колывани у села Большого Кривощекова…»

В библиотеке императора Александра, находящейся в ЦГИА, сохранились интересные выступления в печати по вопросам строительства Транссиба знатных лиц в 1870-1890 гг. Они утверждали: «Запад слишком опередил россиян как успехами своей цивилизации, так и преимуществами своего климата и почв.

Обогнать или даже догнать Запад в промышленном отношении мы не можем, а облегчить для него способы получения за бесценок нашего сырья – для нас невыгодно.

Тот сундук, из которого мы сможем черпать наше богатство, хранится не на Западе. Он пока закрыт в наших сибирских и среднеазиатских владениях, и нам надо только трудолюбиво добраться до него, чтобы потом черпать из него золото полными пригоршнями.

Уже три столетия Сибирь называют золотым дном России. Колонизация Сибири составляет гордость русского народа, одну из светлых страниц нашей истории.

…Притянуть к нам Сибирь устройством наилучших и удобнейших путей сообщения с нею – есть наша всенародная польза, наш долг, наш государственный расчет…»

Поражает, как современны и совершенны были нравы наших предков.

Вопрос о Сибирской железной дороге остро возник еще с 1858 года после появления статьи господина Сафронова, предлагавшего вести ее от Саратова через киргизские степи, на Семипалатинск, Минусинск, Селенгинск, на Амур и в Китай.

На подобный проект появились возражения кяхтинского головы Носова и многих других, в которых доказывалась необходимость направить железную дорогу вдоль издревле существующего Сибирского торгового пути через Уральский хребет на Нижний Новгород и тем самым связать судоходные притоки огромных речных бассейнов Волги и Оби.

Позже несколько энергичных людей России, такие как (известный в то время) горный инженер В.К.Рашет, на средства, собранные у частных лиц, на свой собственный риск уже в начале девяностых годов стали предпринимать попытки проводить изыскания местности по ту и по другую сторону Урала. Из этих-то материалов изысканий постепенно разрабатывались несколько проектов направлений Сибирской железной дороги, которые затем была доложены общественности.

Пространство, отделяющее те пункты Волги, где уже примкнули к ней железные дороги, от ближайших судоходных рек Иртышской системы, составляли 1600 верст, капитал, потребный для сооружения подобной дороги, на всем ее протяжении должен быть не менее 100 млн рублей, а правительственная гарантия составляла всего 5 млн рублей.

Передо мной карта Российской империи 1890 г. с вариантами железных дорог.

СТРАТЕГИЧЕСКАЯ (Томск – Иркутск – 1568 верст, Байкал – Сретенск – 1001 верста, Графская – Владивосток – 383 версты. Итого 2952 версты (здесь же стоимость постройки – 122 млн рублей, ежегодные расходы – 10,8 млн рублей, ежегодные доходы – 15,0 млн рублей. Баланс – 4,2 млн рублей).

ПАРОВАЯ – транзитная (сообщение: часть по рекам, часть по железным дорогам) – 4355 верст, стоимость постройки – 218 млн рублей.

ЖЕЛЕЗНАЯ – транзитная (сообщение сплошь по рельсовому пути), строительная длина – 7499 верст, стоимость постройки (Москва – Владивосток) – 341 млн рублей.

С тех пор для Сибирской железной дороги разрабатывались три различных варианта направлений, известные в народе под названием господ Рашета (средняя), Любимова (северная) и Богдановича (южная).

Северная и южная начинались у Перми, пересекали Уральский водораздел: первая – Нижнетагильска, вторая – Екатеринбурга, в расстоянии до 120 верст друг от друга и заканчивались на азиатской стороне, на притоках Оби, первая – на реке Тура, вторая – у Белозерской Слободы.

Средняя и южная, начинаясь у Камы и оканчиваясь в Сибири, в двух различных точках, сходятся около своей середины – у Екатеринбурга – и составляют почти одну общую линию на протяжении 213 верст от Екатеринбурга до Красноуфимска.

Общими во мнениях по острой необходимости Сибирской железной дороги были:

– ее строительство разрешит важный государственный вопрос, от которого зависит экономическая жизнь или смерть всего северо-восточного края России;

– рельсовый путь по северо-востоку разовьет сибирскую производительность до размеров, которые трудно определить, и составит одну из опор могущества государства.

Буквально вся Россия готовилась к этой великой стройке. Огромная экспедиция специалистов проделала крупномасштабные обследования в зонах шириной до 50 км по обе стороны от Сибирского торгового пути на всем его протяжении. Были изучены демографические, геологические, топографические и другие особенности предполагаемого основного варианта направления Транссиба.

В конце 1888 года при Императорском русском техническом обществе была создана комиссия по вопросу организации руководящих структур железной дороги через всю Россию, состоящую из специализированных подкомиссий.

Практически здесь были задействованы все выдающиеся личности России: ученые, практики инженеры-путейцы и экономисты, государственные деятели того времени.

В состав первой подкомиссии входили Белелюбский Н.А. (профессор Института инженеров путей сообщения – ИИПСа), Иосса Н.А. (профессор ИИПСа), Копытов Н.В. (вице-адмирал), Петри Э.Ю. (профессор Санкт-Петербургского университета), Тилло А.А. (нач. штаба Первого армейского корпуса), Анугин Д.Г. (сенатор, бывший генерал-губернатор Восточной Сибири), Мушкетов И.В. (профессор Горного института), Герсеванов М.Н. (профессор, директор Института путей сообщения) и другие.

Во вторую подкомиссию входили: Военков А.И. (профессор Сибирского университета), Гейнс А.К. (генерал-лейтенант), Гордеенко Я.Н. (профессор ИИПСа), Костенко Л.О. (генерал-майор), Михайловский К.Я. (инженер ПС), Стебницкий И.И. (генерал-лейтенант) и другие, всего 30 человек.

Однако в состав комиссии «основатель» нашего города приглашен не был, а его авторитет не был так высок, как бы хотелось тем, кто по своему недомыслию «произвел» его в этот ранг.

Комиссия Императорского русского технического общества по вопросу о железной дороге через всю Россию практически являлась «мозговым центром» этой поражающей и сегодня своим размахом стройки.

В конце 1892 года был создан генеральный руководящий орган строительства – комитет Сибирской железной дороги с его председателем – наследником цесаревичем, вице-председателем – действительным тайным советником Бунге. Членами комитета были министры внутренних дел, госимуществ, финансов, путей сообщения, военного министерства, управляющий Морским министерством и председатель Госконтроля.

Особое внимание комитета было обращено на следующие вопросы:

– повышение обороноспособности России;

– контроль за постройкой мостов через реки Иртыш, Обь и Енисей;

– утверждение основного направления дороги через реку Обь и далее до Ачинска и другие.

Из сообщения «Правительственного вестника»:

«Первое заседание комитета состоялось 10 февраля 1893 г. В начале оного Его императорскому Высочеству Государю, наследнику Цесаревичу и Великому Князю Николаю Александровичу благодарно было обратиться к членам комитета со следующими словами: «Открывая первое заседание комитета Сибирской железной дороги, я с душевным трепетом взираю на величие предстоящей нам задачи.

Но любовь к Родине и пламенное желание послужить его благоденствию побудило меня принять поручение горячо любимого мною отца. Я убежден, что те же чувства одушевляют и вас, и поэтому твердо верю, что единодушными усилиями мы неуклонно достигнем цели…»

Уже на втором заседании комитета, состоявшемся 16 февраля 1893 г., была рассмотрена записка Министерства путей сообщения об утверждении направления среднесибирской железной дороги. Комитет усмотрел тогда, что избранное ранее направление на города Ачинск, Красноярск, Канск, Нижнеудинск является наиболее удобным в техническом отношении. Было согласовано и отклонение к югу на город Мариинск направления начального участка среднесибирской дороги от перехода через реку Обь до станции Почитанской.

Этот участок дороги и от Омска до перехода через реку Обь был проработан еще в 1888 году, а затем нанесен на карту пограничной полосы Азиатской России («Омск – Томск»), изданной Военным топографическим отделом Главного штаба под редакцией полковника Большого еще в 1890 г. Эта карта вместе с архивными документами опровергает все вымыслы и «фантазии» писателя Никулькова и его соратников. В 1891 г. до приезда Гарина-Михайловского на указанной карте уже был нанесен Транссиб, идущий через Убинку, Каргат, Чулым, Дуплинскую, Камышинскую с переходом через Обь чуть ниже Усть-Ини (то есть в том месте, где выдающиеся авторы моста Белелюбский и Богуславский воздвигли себе «нерукотворный памятник».

В исследованиях В.Кириленко четко описаны дальнейшие действия по реализации основного варианта направления Транссиба и объяснены причины путаницы вокруг них: «…По понятным соображениям, нас, горожан, особенно интересуют факты, отражающие суть событий, происходивших при выборе положения трассы железной дороги в районе будущего города Новосибирска в 1891 году. Тем более, что до нас этими порой сугубо профессиональными вопросами занимались не сами инженеры путей сообщений, а в основном писатели и историки. Попробую вкратце изложить результаты наших поисков.

Военные топографы, занимавшиеся съемками и гидрографическими обследованиями в этой части бассейна Оби, нанесли на карту красным цветом предпочтительное положение трассы будущей железной дороги. Пересекала эта «красная» трасса Обь у села Кривощеково. К тому же для составления проекта моста через Обь необходимы были окончательные изыскания и гидрографические обследования реки в месте выбранного варианта мостового перехода. Для выполнения этой роли и отбыл из Колывани 29 июня 1891 года в Кривощеково В.И.Роецкий со своим отрядом.

В конце августа 1891 года, когда значительный объем изыскательских работ по возможным вариантам мостового перехода через Обь был выполнен, на Кривощековский мостовой переход прибыли К.Я.Михайловский и видный мостостроитель, будущий подрядчик на строительстве Обского моста инженер Л.И.Березин. Они рассмотрели на месте материалы изысканий, представленные руководителем отряда В.И.Роецким. Решение начальника работ было однозначным в пользу варианта на Кривощеково.

Таким образом, и третья интрига об «основателе» в истории Новосибирска сейчас разрешена с помощью документов, архивных материалов и исследований, и тем самым обличена ложь с большим стажем. Итак, Ново-Николаевск основал последний русский царь Николай II, который собственноручно подписал документ, давший юридические права города поселению, задолго до его прихода к власти названного Ново-Николаевском, а вымышленный «основатель» города бесспорно останется в памяти его поклонников как автор литературных творений.

Источник публикации: Чибряков Г. Безотцовщина: Новосибирск должен стать или на 10 лет моложе, или на 200 лет старше / Геннадий Чибряков // Новая Сибирь. — 1997. — 20 июня, N 22/253. — С. 1, 8, 16: ил.

Источник: Прометеус