Источник: РИА КАТЮША

— Мы обсуждаем наши доклады публично, мы публично говорим обо всем, что происходит и о тех мерах, которые мы считаем необходимыми принять для того, чтобы защитить российскую кровную семью и для того, чтобы защитить и восстановить традиционные ценности, к которым прежде всего относятся – семья, основанная на союзе мужчины и женщины; семья, которая создается для того, чтобы любить и заботиться друг о друге, воспитывать совместных детей; семья, как тот очаг, как тот институт нашей совместной жизни людей, который позволяет сохранять семейные традиции, передавать их от поколения к поколению. Это действительно наш устой, наши традиции российской семейной культуры.

Мы обсуждаем публично те проблемы, с которыми столкнулись, потому что мы не боимся, мы знаем, что подавляющее большинство российского общества с нами разделяют наши взгляды, и даже те, кто сегодня невольно втянуты в механизм ювенальной юстиции, когда поймут, в какой ситуации они оказались, они тоже наши союзники, потому что они тоже живут по таким же принципам российской традиционной семейной культуры, а не по той ювеналке, которую нам навязывают.

Что же касается наших оппонентов, а мы можем так говорить о тех, кто продвинул настойчиво, тихо, скрыто, практически как партизанщина, механизм ювенальной юстиции, учредил ее, наполнил деньгами. Вот эти люди действуют тайно и кулуарно, потому что все, что становится публичным (а мы сделаем так, чтобы стало достоянием публичности то, что произвели в России; то, что сейчас, если не остановить, развалит страну), так вот они боятся того, что будут разоблачены, что люди увидят, кто создал этот механизм, позволяющий сегодня не у неблагополучных семей изымать детей, а из любых семей, в которых есть несовершеннолетние дети.

Ряд примеров, достаточно убедительно, и принципов, как это делается, показали мои коллеги в четырех предыдущих докладах (эти доклады будут опубликованы на сайте Общественного уполномоченного дети-петербург.рф—«Катюша»). Я обращу ваше внимание на несколько моментов, как и обещала.
Первое – механизм ювенальной юстиции в России создан. Он не называется ювенальная юстиция. Оппоненты нам сегодня говорят, что нет никакой ювенальной юстиции. Так ведь в основе то ювенальной юстиции что? Возможность неограниченного изъятия детей из кровных семей, создание инфраструктуры, замещающей семью институтов, которые включают эти институты, раз, которые наделены полномочиями изымать детей и плюс еще за все это платить деньги.

Как создали такого рода механизм ювенальной юстиции? В России он называется, как профилактика социального сиротства, это раз. Второе, что одно и то же, только по регламенту межведомственного взаимодействия в ряде регионов несколько иное название, но это одно и то же – профилактика семейного благополучия. И еще одно название у механизма ювенальной юстиции – профилактика детской безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних.

Это все одно и то же, построено на одних и тех же принципах, по одним и тем же стандартам, осуществляется одними и теми же органами и должностными лицами.

Масштабы такого рода изъятий сегодня гигантские, но, если же судить о том, сколько детей изымается только по одному способу, который в семейном кодексе предусмотрен – этот способ называется «отобрание ребенка при непосредственной угрозе его жизни или здоровью», то окажется, что масштабы то малы. Например, за 2015 год отобрано из семей было 3444 ребенка. Но на самом деле масштабы в разы больше! Потому что отобрание действительно в ряде регионов, как к нам сегодня поступает информация, такого рода отобрания при непосредственной угрозе жизни и здоровью ребенка нет вообще. Т.е. нет ситуаций в семьях, где есть непосредственная угроза жизни и здоровью ребенка. Пожалуйста, чтобы сохранять достигнутый уровень изъятий, у нас появились в аппарате профилактики семейного неблагополучий.

Даже нет некоторых признаков, указывающих на то, что может возникнуть такая угроза. Но как рассуждает автор этой программы? Ведь она же может возникнуть в будущем. Конечно, в любой семье может возникнуть проблема, может возникнуть конфликт внутри семьи, может один родитель остаться без работы, может оказаться ситуация, где родители готовятся к разводу или даже разводятся, — а это все риски, это все требует ранней профилактики, ограждения ребенка от такого рода неблагоприятной обстановки, препятствующей формальному развитию, требующей социальной реабилитации ребенка и другого.

Названий в рамках профилактики придумано много, оснований много. И на прошлой презентации АРКС зафиксировал, что за последние годы изменилась структура оснований изъятия. Т.е. если раньше, в прошлые годы, в 2007 году, в 2010 году больше было отобраний при непосредственной угрозе жизни и здоровью ребенка, где спившиеся родители или единственный родитель, где абсолютно невозможно было (и нет родственников ближайших) оставлять ребенка в семье, поэтому вынуждены были искать ему какое-то иное устройство. То сейчас число таких случаев сузилось в разы, а изъятий ровно столько же.

Если вы возьмете статистику, то увидите, что число лишений родительских прав не сократилось. Берем официальную статистику. Минимум 60 тысяч родителей лишаются родительских прав, у них отбирается количество детей 60-61 тысяча, из них в пределах 12 тысяч (и цифра эта почему-то постоянная на протяжении последних лет) это дети круглые сироты, т.е. у которых действительно нет родителей в живых. А все остальные, это считайте 48 тысяч (по официальной статистике), это дети, у которых есть родители. Но даже те дети, которые круглые сироты (вы наверняка со мной согласитесь), что не имеют ближайших родственников, бабушек, дедушек? Родительские организации приводят массу случаев, когда детей-сирот отбирают из семей бабушек, дедушек и других близких родственников. Разве это в интересах ребенка? Ведь он же сохраняет родную среду, это для него наиболее комфортная среда. Невзирая на это, ребенок отбирается.

Так вот посмотрим на вот это ограничение плюс к отобранию/изъятию детей. За 2015 год 265 тысяч семей поставлены на учет, получили разного рода услуги, консультационные. Для сравнения в 2007 году таких семей было 138 тысяч, только они назывались семьями, находящимися в социально опасном положении и трудной жизненной ситуации. А что это за 265 тысяч, которым оказываются услуги? Там везде такая плохая ситуация? Или может быть такое количество нужно за тем, чтобы поддерживать необходимые для получения бюджетных денег и доступа к бюджетным деньгам уровня? Это вопрос, на который нам бы хотелось получить ответ. Мы его пока не имеем от официальных структур.

Обратите внимание на еще один момент. Мы уже проводили несколько Парламентских слушаний и в прошлом году, и в этом, направленных на то, что нужно менять Семейный кодекс. Здесь мои коллеги об этом говорили. Только что состоялись Парламентские слушания 3 марта, 30 марта в Совете Федерации, касающиеся поправок в семейном кодексе про изъятие детей, о концепции родительско-детских отношений.

Нам уже говорят, вы все обсуждаете, а никак не вносите законопроект. Так вот в этом то и проблема. И косвенный признак того, как внедрена скрыто система ювенальщины и как она препятствует системному изменению в семейный кодекс. Ведь если бы люди действовали бы честно и обосновывали необходимость внедрения ювенальной юстиции (называя ее профилактикой и т.д.), они бы действовали через системное изменение семейного кодекса. И мы с вами имели бы возможность эти поправки обсуждать и высказывать свои опасения. Но никаких поправок в СК (а ведь именно он регулирует эту сферу отношений) никто не предлагал и не вносил. Кроме нас. Представитель родительских организаций, защищающих права кровной семьи и детей в кровных семьях, но и в приемных семьях.

Так почему не проводилось это системно и как все-таки были созданы правовые основания? Через мелкие точечные поправки, если на них смотреть отдельно, то не поймешь, что речь идет о системе. Это поправки не в СК, это поправки в ФЗ 120 «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних». Еще раз обращаю внимание, точечные, как укол булавки. Не разберешься, если не видишь системы. И я не видела, пока вместе с родительскими организациями не стала разбираться, что же у нас ювенального.

Я и не думала, что масштаб разрушений так велик, что система создана и создана так хитро. И через закон 442 «Об основах социального обслуживания граждан в РФ», где всего лишь одна небольшая норма, но не только. Одна небольшая касающаяся социального сопровождения – это и есть навязывание семье. Если ты соглашаешься и пишешь заявление на социальное сопровождение, то твоя семья неблагополучная и тебя ставят на профилактический учет или на учет получателей социальных услуг и они тебе предоставляются бесплатно, потому что ты написал заявление о социальном сопровождении. А если не дашь согласие на социально сопровождение, то, естественно, что дальше последует – тебя могут поставить на профилактический учет все равно, у тебя могут отобрать ребенка, направить в суд иск о лишении родительских прав, об ограничении в родительских правах. Могут оставить ребенка, но ты обязан будешь эти социальные услуги получать. Только за плату, потому что закон о социальном обслуживании освобождает от оплаты несовершеннолетних, но не их родителей. Но, как правило, это ж не богатые семьи. Вот и выбирай, или согласиться на сопровождение, где тебя будут прессовать (может быть и до достижения ребенком совершеннолетия. Закон не оговаривает, как долго вы будете на профилактическом учете. Сколько нужно для отрабатывания бюджетных денег, столько и будете состоять)…

Ситуация такова, что выбор то не велик. Это и есть добровольно-принудительный выбор. А какие семьи в зоне риска? То, что показывает статистика, которой мы располагаем – каждая вторая семья, у которой отбирается ребенок (изымается, если точнее. Это ведь не отобрание, это изъятие), это родители-одиночки, как правило, это одинокая мать. А у нас их почти 6 миллионов семей с единственным родителем. И мы всем честно говорим, что будьте внимательны, если что идите к родительским организациям, за вами внимательно наблюдают.

Оставите соседке ребенка, как это сделала мама Родиона Тонких под Новороссийском, тут же налетит опека или соц защита с полицией. И возможно все будет печально, как у двухмесячного Родиона Тонких, где пока мама ходила за более старшей девочкой в детский сад, и оставила маленького ребенка соседке, приходит, а тут уже опека. Не только отобрали этого ребенка, но и других детей отобрали. Поместили их в центр реабилитации или в медицинскую организацию, а через неделю уже труп ребенка трехмесячного маме, потому что его не то кто-то уронил, не то кто-то ушиб. Почти полтора года мусолили уголовное дело, конечно, ничем не закончилось, никто не виноват. Одна мама, потому что она одна воспитывает трех детей. Хорошая мама, не пьющая мама, дети хорошие, замечательные. Вот тебе, мама, расплата, надо воспитывать вместе с папой.
Вторая категория рисков это риски с папами. Это многодетные семьи. Каждая четвертая семья – это многодетная семья. Но разве это справедливо, что у нас в зоне риска оказываются семьи, в которых могут быть проблемы – в многодетной семье связанные с тем, что жилья становится маловато; доходов маловато. Или семья с единственным родителем – но что сделать, если у нас женщин 10 миллионов в стране больше. Их поддерживать нужно, таких женщин и мужчин. У нас каждая 10-ая семья с одним родителем – это отцовская семья. Им надо помогать, а не изымать детей.

Посмотрите о чем все родительские организации, защищающие семьи во все колокола звонят. Вы посмотрите способы изъятия! Вот вам приводились примеры, и ведь это действительно так. Один из способов – это через произвольное присвоение ребенку статуса оставшегося без попечения родителей при живых родителях. Все формулировки в законодательстве обтекаемые, внести изменения в эти обтекаемые формулировки не дают. Теперь понятно почему не дают. Потому что они позволяют изымать любым образом ребенка, толковать как удобно и выполнять систему замещающих институтов.

Удержание ребенка в различных организациях, даже тогда, когда ребенка поместили туда добровольно. 34 принято нормативно-правовых актов Правительством с 2013 года. Нормативно-правовых! Вы их замучаетесь читать, там разные типовые примеры, положения для разных органов… Фактически сегодня на территории каждого субъекта разрешено временно устраивать ребенка под надзор в любую организацию, в которой только есть возможность для проживания его в течение какого-то времени. И более того, эта организация, которая оказывает услуги ребенку, помещенного под надзор, становится (в силу того, что здесь находится ребенок, которому оказываются услуги) организацией, приравниваемой к организации для детей-сирот. Это все не через законы, это все через подзаконные акты, я их называю «подметные письма», информационные письма Министерств.

Как работает система? Правильно зацепились родительские организации. В основе принцип межведомственного взаимодействия. И в нем очень здорово участвуют фактически все министерства на Федеральном уровне (я даже нашла акты, где Министерство обороны участвует применительно к детям-сиротам) и на региональном уровне тоже фактически все органы управления, и даже органы местного самоуправления. Вот это меня очень удивило, потому что за более чем за 20 летний опыт работы на федеральным законодательством, я вас уверяю, внести поправку, касающуюся законов местного самоуправления, невозможно. Сразу выступают защитники в Правительстве, в Администрации, которые говорят, что у нас местное самоуправление самостоятельное, нельзя!

Применительно к ювенальной юстиции такого рода защитных механизмов нет. И органы местного самоуправления все встроены в систему межведомственного взаимодействия, начиная с федерального законодательства. И это тоже доказательство того, что система выстроена сознательно, система выстроена очень четко.

Ну, а социальные услуги, в которые сегодня превращено все. У вас в семье беда, у вас может быть проблема, может быть и конфликт в семье, может быть на грани развода семья, может быть без работы, еще какие-то обстоятельства, – а вот вас выявили, значит это уже услуга. Проверка сообщения о том, что у вас проблема – это услуга и денежка. 3 часа 15 минут – это максимум проверка такого сообщения. Обследование условий жизни у вас и составление громадных актов против вас, как правило, это услуга, и она тоже денежек стоит. Все услуга! И вот эта социальная услуга – все поставлено на поток.

А на всякий случай про финансирование, о котором здесь говорили – я хочу обратить ваше внимание, в прошлом году на социальное обслуживание в федеральном бюджете было выделено триллион рублей. А до 10% этих средств должно выделяться социально-ориентированным некоммерческим организациям – а это как минимум 100 млрд рублей. А еще есть бюджеты субъектов РФ, а есть еще местные бюджеты – и там, и там тоже есть социально обслуживание и социальные услуги, и деньги на это (но, кончено, не в таких размерах). Но они есть. А есть еще гранты разного уровня – президентские, губернаторские, которые предоставляются социально-ориентированным некоммерческим организациям.

Вот и прикиньте, какие деньги вращаются в этой сфере. Сколько людей заинтересовано в разрешении кровной семьи. Может быть кто-то и не из плохих из них намерений, боятся потерять свою работу, оставить свою семью без средств существования. Но есть принцип, нравственный принцип – нельзя быть счастливым и обеспеченным за счет другой семьи. Нельзя забывать об этих нравственных принципах, это тоже традиции России.

Мы можем переформатировать, изменить эту систему, сделать так, чтобы кровная семья была сегодня в почете, чтобы она не уравнивалась и не ставилась ниже замещающей семьи, чтобы те, приемные родители, которые ради детей берут детей, а не только ради того, чтобы обеспечить доход своей семье и своим родным детям. А я уверена, что таких большинство. Но их ведь тоже эксплуатируют, и у нас тоже много жалоб на них. Потому что не может приемная семья, даже кровная семья воспитывать больше одного ребенка-инвалида. Потому что все соки, вся душа, вся жизнь посвящается этому ребенку. А в приемной семье, где 8 детей-инвалидов, да с глубокой инвалидностью… и даже 3 ребенка-инвалида – я не поверю, что можно отдать душу, силы вложить столько в этого ребенка – это невозможно. Не хватит душевных сил. Есть предел у человеческих возможностей. Зачем загонять и приемные семьи в такую ситуацию?

Все такого рода подходы, которые требуют возрождения, восстановления наших традиций семейной культуры, бережного отношения к кровной семье, бережного отношения к любой другой семье, которая создается, ждет и хочет быть счастливой в России. Эти традиции мы обязаны восстановить. Ибо если это не сделает наше поколение, я думаю, мы мало что оставим нашим следующим поколениям. Вот сейчас это час Х, пока ювенальная юстиция только разворачивается, почувствовав вкус бюджетных денег. Это печально говорить, нам печально это признавать, но если мы не признаем то, что сегодня получилось в России, мы не сохраним Россию, не признавая, скрывая – мы работаем на Запад, мы работаем на тех, кто хочет через семью обрушить, расслабить и разделить Россию. Мы не должны этого позволить, потому что каждый из нас, у кого нет другой земли обетованной кроме российской земли, знает, что мы гордимся, гордились и всегда были счастливы, что родились в России, что это у нас такая богатая земля, что это у нас самая гигантская земля, которую за всю жизнь не объедешь.
Президент с нами! Он поддержал наше обращение к нему, родительских организаций, которые собрали более 100 тысяч подписей за то, чтобы был отменен закон о шлепках. Много вокруг него было разных фальсификаций, но эти фальсификации распространяли те, кто создали механизм ювенальной юстиции, направленный против кровных семей россиян. Я надеюсь, что эта презентация, наше публичное обсуждение, наша открытость, готовность к диалогу и наша настойчивость, искренняя заинтересованность, не материальная, не финансовая, наше понимание идейное, духовное того, как должна развиваться семейная Россия, помогут нам возродить, защитить кровные семьи и дать нам возможность быть счастливыми в наших семьях, а не где-то там за счет мнимых, суррогатных замещающих институтов. Спасибо! Вам всем удачи!

Источник: РИА Катюша