Константин Михайлович Курленя, ректор Новосибирской консерватории, доктор искусствоведения

До чего же нынешнее российское общество любит демократию! Любит вдоль и поперек, истово рубится в сетях, судах и прессе, порой даже не зная точно, что же всех так возбудило? Вот и скандал с постановкой «Тангейзера» в Новосибирском академическом театре оперы и балета стремительно дорос до всероссийских масштабов. Втянулись религиозные деятели, прокуратура, следственный комитет, судебные инстанции, пресса, музыкальная и театральная общественность, мэтры отечественного кино и театра, богема, министры, депутаты Государственной думы, блогеры. Одним словом, не только те, кому, как говорится, «назначено по должности». К ним радостно и инициативно примкнули все, кому еще не надоело вставлять свое слово и мнение в любые споры и кого с пол-оборота заводит уже одно лишь ожидание, что на их вопрос, вброшенный в сеть, «Что Вы думаете об этом?», они получат грубое «А не то, что Вы!». И в самом деле, раздувание скандалов, создание прецедентов, громогласных журналистских расследований и показательных судов превратилось если не во всеобщую национальную забаву, то уж точно в общероссийскую беду.

Ну а в случае с «Тангейзером» все-таки что произошло? Давайте обо все по порядку. Итак, в декабре 2014 года в Новосибирском оперном театре проходит премьера новой постановки оперы Вагнера «Тангейзер» (режиссер Т. Кулябин), которую многие, в том числе и я, с полным на то правом, демократия ведь на дворе, сочли провокационной. Подчеркну, демократия всем членам общества сулит равные права: Т. Кулябину – свободно представить продукт своих творческих мук, каждому гражданину – право на собственную оценку этого продукта и свободное изложение своего мнения. Казалось бы, все могли благополучно остаться при своих демократических правах – кому понравилось, кому нет. Однако не в этом случае. Возмутились православные активисты – опять же, имели право, и никакая ирония по поводу их возмущения в условиях демократии не уместна. Они почувствовали себя оскорбленными, потому что сакральные и священные для христиан символы веры, в том числе воплощенные в культовых предметах, были кощунственно осквернены в контексте театральной постановки.

За восстановлением поруганной чести и достоинства они обратились … в мировой суд. Конечно, имели на это право, им же и воспользовались. Я уже дважды публично высказывался на эту тему – повторю свои доводы, может быть теперь более резко, прямо и развернуто. Пытался искренне и честно отговорить все горячие головы от этого бессмысленного шага. Увы, не вняли. Теперь пришло время пожинать плоды – конфуз и еще большее унижение. Что здесь не так? Я, конечно, не юрист и рискую быть осмеянным юридической братией. Для нее годами тянущиеся процессы – хлеб насущный. Самые лучшие постановки – не театральные пьесы, а пафосные обвинительные и оправдательные речи, шелест бесконечных бумаг, которые дознаватели и судебные служки не поспевают подшивать к делу. А самая желанная удача в жизни (не для всех, конечно, но определенно для многих, чаще адвокатов) – отыскать некие «дыры» в законе, позволяющие в очередной раз найти подтверждение старой русской пословице: закон – что дышло, куда повернул – туда и вышло. Но любому законопослушному гражданину хочется жить вовсе не в режиме таких «долгоиграющих» разбирательств, не в атмосфере кощунственного правового нигилизма! Жить-то хочется по справедливости – жить всегда, каждый день, здесь и сейчас, а не после нескольких лет унизительных судебных слушаний, апелляций, экспертиз, допросов, доследований и пересмотров дела!

Зачем православные шли в суд? Именно за справедливостью! Но мировой суд, как и суд общей юрисдикции существует не для восстановления справедливости, хотя иногда и это может. Суд не измеряет степень и глубину оскорбления, не оценивает «градус» праведного негодования, не увещевает обидчиков. Он лишь устанавливает законность или незаконность действия или бездействия причастных к разбираемому делу субъектов права и назначает наказание в соответствии с действующим законодательством. Если в ходе судебного разбирательства справедливость восторжествует – замечательно, если нет – тоже ничего. Так что справедливость и законность – далеко не одно и то же. Поясню простым примером. Допустим, некий хам оскорбил женщину глумливым высказыванием. Слышавший это посторонний гражданин, возмутившись поступком наглеца, ударил его в лицо. Дошло до полиции, завели дело, настала очередь суда. И тот совершенно предсказуемо осудит гражданина, вступившегося за женщину, как минимум по статье «хулиганство». А сквернослов выиграет процесс и будет дальше хамить при каждом удобном случае. И даже уверует в свою безнаказанность! Вы спросите, а где справедливость? Но, повторю, суд не устанавливает справедливость, он оценивает факт нанесения побоев как заведомо противоправный в соответствии с Уголовным кодексом, и все.

Справедливость когда-то в давние времена восстанавливал суд чести, вызов на поединок. Но для нашей демократии понятие честь – настолько архаичное и не имеющее бесспорных правовых определений, что теперь мало кто рискует защищать поруганную честь в суде, несмотря на соответствующие статьи о защите чести и достоинства. Слишком уж эфемерный предмет. Короче, сегодня, думаю, не осталось сомнений, что идти в суд не было никакого смысла, да и результат этого похода было совсем нетрудно предвидеть.

Теперь о решении суда. Здесь тоже одни конфузы. Я бы искренне пожал руку судье, если бы он еще до разбирательства отказал истцу, заявив, что предмета для судебного иска в этом конкретном случае не усматривает. Я бы всегда вспоминал об этом судье с глубоким уважением, потому что понимаю, как не просто было бы ему принять и обосновать такое решение единолично в досудебном порядке, ведь с иском обратились весьма уважаемые и влиятельные люди. Трудно ответить им отказом, даже если для отказа есть основания – допустим, не правовые, но совершенно практические, основанные на элементарном здравом смысле и предшествующей судебной практике! Но этого не случилось. Началась какая-то низкопробная комедия: как обычно бывает в случаях, когда судья не может в заседании самостоятельно принять решение, в дело вступают эксперты, адвокаты, поддержка общественности, голосование фанатов в интернете, пикеты протестующих у здания суда и прочие акции в том же духе. Буду по возможности краток – не стану называть имен и сыпать ссылками на интервью участников неподражаемого процесса – этого растащенного на цитаты добра полно в интернете, кому интересно – прочтут сами. Упомяну лишь, что, по мнению защиты и экспертов, среди которых был и кандидат религиоведения из МГУ, православные напрасно и совершенно не к месту обиделись – ведь предметы культа были показаны не в контексте богослужения, поэтому они как бы и культовыми предметами не являются, но тогда и обижаться нечего. Предмет для разбирательств волшебным образом пропал! Да еще и упреки в невежестве и узости взглядов в адрес уважаемых иерархов и простых, но и искренне верующих граждан звучали, мол, надо же какие упертые и недалекие ортодоксы, куда им до широкого толкования нынешних либеральных ценностей!

Насколько я понимаю, суд принял эти порочные доводы. Значит, по мнению суда, если священный образ распятия христова мы наречем театральным реквизитом, «художественным вымыслом, помещенным внутрь другого художественного вымысла», абстрактной геометрической фигурой (ненужное зачеркнуть), то и сакрального смысла в нем как будто не останется вовсе. Но ведь это чистейшая демагогия! Все это противоречит и справедливости, и элементарному здравому смыслу.

Очевидно, что в сознании искренне верующего человека изображение распятия всегда отсылает к священным для него религиозным ценностям и символам веры, независимо от того, в каком контексте он их обнаруживает – в храме, на театральных подмостках, в окружающем социальном пространстве. И уж конечно, провокационное и циничное перемещение этих священных символов в неподобающий им контекст, верующий человек с полным правом оценит как поругание святой для него веры, а затем начнет требовать восстановления справедливости и раскаяния со стороны тех, кто творил эту хулу. Кто забыл, напомню, что это тема одной из древнейших дискуссий православия, известной еще со времен византийского иконоборчества – является ли рукотворное изображение Господа божественным образом, несет ли оно благодать, требует ли почитания…. Неужели религиоведы из МГУ не проходили этого в студенчестве?

Однако оставим в стороне устрашающую компетентность «доцентов с кандидатами». У этой демагогической казуистики очень опасные перспективы, и здесь я перехожу уже к гораздо более серьезным вещам. Эта псевдо-постмодернистская игра в перемену названий и контекстов и в самом деле отвратительна и аморальна. Вспомним, как совсем недавно группа отмороженных поборников личной свободы творчества в Польше представила на выставке оскорбительные для узников нацистских концлагерей «артефакты». Когда в обществе началось негодование, аргументы в оправдание были точно такие же, как и у московских адвокатов: что вас так возмущает? Газовые камеры в нашем видеоролике вовсе не место уничтожения сотен тысяч людей, а игровое пространство художественного произведения. Не будьте так узколобы, расширьте свои понятийные горизонты, и тогда вы сможете историю холокоста воспринимать с юмором. Это ли не издевательство? Где справедливость? Растоптана. Зато разнузданное и не получившее отпора хамство, бесчувственность и жестокость – на вершине славы и популярности! Не слишком громкие голоса протеста узников концлагерей и еврейских международных правозащитных организаций мгновенно утонули в цинизме современной евроатлантической либеральной морали.

Поэтому уважаемые господа – поборники абсолютной вседозволенности – будьте готовы стереть предсмертный ужас со своих лиц, если не дай Бог, конечно, озверелый фанатик приставит к вашему горлу нож или ткнет вам в висок дулом автомата. Улыбнитесь своему счастью, проявите широту кругозора, ибо этот убийца – вовсе не ваш палач, а вы – вовсе не показательно уничтожаемый заложник. Как можно так заблуждаться! Ведь этот дядька с ножом или автоматом творит сакральную жертву, а вам, как невинным мученикам, следует петь ему осанну, потому что, убивая вас, он выписывает вам пропуск в рай! Впрочем, демагогия заразительна. Пользуясь ею, легко дойти до полного абсурда и не заметить этого.

Теперь о последствиях судебного разбирательства: опять какая-то жуткая фантасмагория! В сущности, суд ни в малейшей степени не разрешил этот серьезный общественный конфликт, ведь каждая из сторон осталась при своем мнении. К тому же, заведомо большая часть общества (вспомним, что христиан в России около 85% населения) никогда не признает справедливости такого судебного решения. Да и мизерные масштабы победы одной из сторон абсолютно несопоставимы с чудовищным репутационным ущербом, что для театра и его руководства, что для Новосибирской епархии. Впрочем, есть еще Т. Кулябин – для него единственного, пожалуй, в этой истории нет ни добра, ни зла, а все есть благо! Лишь он один остался «в шоколаде», в то время как остальные еще долго будут отмываться от сплетен, пересудов и прочего морального вреда. Получается, что немалые государственные деньги, предоставленная режиссеру государственная театральная площадка, помноженные на энергетику протеста православных, работу адвокатуры, суда, следственных органов, прессы, взволнованной реакции светской общественности – все это было нужно только для организации мощного черного пиара одного человека? Тогда почему все, втянувшиеся в это увлекательное занятие, продолжают в нем истово и азартно участвовать? Где тут справедливость, где элементарный здравый смысл? Где, наконец, самое обыкновенное чувство брезгливости от того, что вас так цинично и грубо используют? Опомнитесь и ужаснитесь!

Может, еще одна деталь к этому недостойному фарсу остудит иные горячие головы. Дело в том, что, по мнению некоторых весьма квалифицированных юристов, Т. Кулябин в этом разбирательстве – вообще является так называемым «ненадлежащим ответчиком». То есть, придумать и поставить он может что угодно, и никакой ответственности за это не несет! А несет ее… только директор театра, эту постановку разрешивший. Опять все тот же вопрос, где справедливость? И снова юристы с полным на то основанием мне возразят, что такое вот законоуложение, как минимум – меньшее из зол. Но я не могу смириться с тем, что в нашей системе государственного управления ответственность за что угодно столь просто «размазывается» и перекладывается на многие плечи. Ведь независимо от эстетических предпочтений и мировоззренческих приоритетов любой директор российского театра, уже вложивший в постановку миллионы государственных денег, не может просто ее запретить. Как он объяснит траты на спектакль? Нецелевым расходованием средств? А как на счет оркестра, дирижера, солистов, хора, постановочной группы – они то в чем виноваты? Почему год их честного труда – репетиций и подготовки окажется попросту выброшенным из жизни? К тому же, спектакль готовился в одном правовом поле – до утверждения «Основ государственной культурной политики», а претензии к руководству сегодня многим хотелось бы предъявить уже с учетом этого основополагающего для отечественной культуры документа! И несть числа досудебным и назначенным «в догонку», после суда, проверкам и комиссиям… А Т. Кулябина тем временем зовут в Большой театр, ну не странно ли?

Убежден, что самая значительная и, подчеркиваю, персональная ответственность лежит именно на режиссере. Никогда не поверю, что это осквернение нравственных и религиозных ценностей возникло случайно. Ведь сначала Т. Кулябин воинственно заявлял о том, что «крупный художник» (надеюсь, это он не о себе?) не приемлет никаких запретов и табуированных тем. Что ему можно все. В том числе дозволено этот счетец нарушенных запретов и табу предъявить обществу, пусть само ломает голову, как ему быть потом с этим непрошенным посланием от творящего сверхчеловека. Но сразу после митинга в защиту православия он уже говорит, что ставил спектакль «о художнике, которого затравили», а после вынесения оправдательного приговора его позиция вновь меняется. Теперь он на голубом глазу заявляет, что никого обидеть и в мыслях не было, поняли, мол, его не так. Очевидно, что чем дальше он будет уверять всех в своем почти евангельском миролюбии, тем меньше ему будут верить.

Но ведь главное не в этом, главное в том, что если бы Т. Кулябин действительно ощутил некое раскаяние за то, что оскорбил чувства верующих, то самым логичным было услышать от него простое публичное извинение. Хотя бы для проформы, и пусть даже не раскаяние, а именно простое извинение за причиненные моральные страдания. Так, ради соблюдения приличий. Но ведь и этого не случилось! И теперь, когда он заявляет что «случился переход к уважительному диалогу», не могу понять, кого он обманывает? Ведь уважение «случается» там, где прения сторон начинаются с взаимного отказа от оскорбительных выпадов, а если кто-то таковые допускает, то немедленно должен как минимум открыто и честно признать свою бестактность. Но пока этого «не случилось», взвешенный разговор «с чистого листа» и без фиги в кармане все еще остается преждевременным и откладывается на неопределенный срок, хотя время уходит и в подобных обстоятельствах не только не лечит, но и усугубляет моральный недуг нашего ошалевшего от скандалов общества.

Источник: сайт собора Александра Невского